ФРОНТ, КОТОРЫЙ НЕ ОТСТУПАЛ

 

 

Автор: Марк Штейнберг военный историк, военный аналитик и военный обозреватель

 

 

Источник: subscribe.ru

 

 

 

28 июля 1942 года, Сталин подписал  знаменитый  приказ №-227. В нем -  впервые – перечислялись брошенные просторы и назначалась причина – постыдное бегство. И Сталин запрещал любой отход без приказа, назначал за отход – расстрел, вводил формирование офицерских штрафных батальонов и отдельных штрафных рот для солдат, из числа проявивших трусость или нестойкость, а также заградительные отряды. В  просторечии называли этот приказ «Ни шагу назад!».

 

Появление   приказа, устанавливавшего прямо-таки драконовские меры, чтобы остановить бегство летом 1942-го, было вполне закономерно.   Потому что отступление Красной Армии, казалось, приняло необратимый характер. После выхода немцев к берегам Волги и захвата Сталинграда, Советский Союз лишался стратегических ресурсов и коммуникаций. Хуже того, прорвавшийся на Кавказ противник мог завладеть нефтепромыслами Грозного и Баку.

 

А войска продолжали панический отход. Вот, чтобы остановить его и потребовался приказ  №227 .  Но сегодня, вчитываясь в его текст, возникает невольно  мысль – а почему не приведено в качестве примера, хотя бы,  фронта, который с начала  войны почти  не отступил от занимаемых позиций,  именно так, как и требовал  приказ № 227 – ни шагу назад ?

 

КАРЕЛЬСКИЙ ФРОНТ

 

    А такой фронт во время войны был .  Назывался он Карельским, находился на самом правом крыле стратегического фронта, упираясь  северным флангом в Баренцево море.

 

22 июня 1941 года  участок этого фронта,протяжённостью 550 километров, обороняла 14-я армия.  Она же контролировала побережье Кольского полуострова .

 

    Против нее сосредоточилась для наступления германская армия «Норвегия» под командованием генерал-полковника фон Фалькенхорста – три немецких горно-егерских и финский армейский корпуса. Преимущество  в силах было трехкратным. Наступление немецко-финская группировка начала с рассветом 28-го июня 1941 года.

 

        Оно, таким образом, не было неожиданным для войск 14-й армии. В связи с болезнью командующего армией генерал-майора  Валериана Фролова, ее войска возглавлял начальник штаба 14-й Армии полковник Лев Соломонович Сквирский. Он весьма разумно использовал 6-ти суточную оперативную паузу, и армия встретила врага в полной готовности.  Она полностью выполнила задачу, не допустив захвата Кольского полуострова, Мурманска и Кировской железной дороги, сохранив базу советского Северного флота. Более того, именно на участке армии вражеские войска продвинулись на минимальное расстояние от государственной границы, а на участке 23-го укрепрайона и 14-й стрелковой дивизии (140 км) врагу так и не удалось перейти за пограничные знаки . При этом, надо иметь в виду, что части армии тогда и вообще в 1941 году действовали практически без пополнений из глубинных районов страны.

 

   А ведь, как пишет германский генерал-лейтенант Дитмар: «... Важнейшей нашей оперативной целью была Мурманская железная дорога - артерия, связывавшая незамерзающий порт Мурманск с остальной частью страны. Через него  поступало всё, что отправляли западные союзники России. А также Полярный — главный пункт базирования её Северного флота,   в 35 км к северу от Мурманска ...»

 

      Однако срыв германо-финского наступления , естественно , не означал, что такие атаки не будут повторяться. Сил одной армии для  противостояния было недостаточно. Поэтому,  в конце августа 1941 года  директивой Ставки ВГК из части войск Северного фронта был создан Карельский фронт. В подчинении фронта находился Северный флот. Карельский фронт имел самую большую протяжённость среди всех советских фронтов Великой Отечественной войны — до 1600 км в 1943 г.

 

ФРОНТОВОЙ ТАНДЕМ

 

    Командующим Карельским фронтом был назначен генерал-майор Валериан Фролов. Начальником штаба фронта и первым заместителем командующего  стал полковник Лев Сквирский.  Знаменательно, что Сквирский, в сущности, занимал две должности: начальника штаба и первого заместителя командующего фронтом. Такого совмещения в ходе войны не было ни на одном фронте.

 

​

генерал Лев Сквирский

 

     А все потому, что еще в Гражданской войне Валериан Фролов был тяжко контужен и последствия этой контузии с годами проявлялись все очевидней.   Приведу рассказ его  сослуживца  генерал-майора Г. А. Вещезерского, посетившего его во время войны. «..Я не видел его уже несколько лет, однако не нашёл в нём особых перемен. Он по-прежнему подергивал головой и плечом (давала себя знать контузия, полученная в бою с белополяками в 1920 году) и почти непрерывно курил или просто сосал незажженную трубку с длинным мундштуком. В ящике его стола хранилась целая коллекция трубок, с которой он никогда не расставался...»

 

    Но не знал Вещезерский, что эти трубки Фролов набивал специальной смесью, которая  позволяла ему находиться в строю. Тем на менее, нередко приходилось  Фролову ложиться в госпиталь. Правда, это был госпиталь его, так сказать, родного фронта. Вот в это время фронтом командовал  генерал Сквирский. Потому и вытребовал Фролов для него двойную должность. Кстати, занял ее Сквирский еще полковником. Звание генерал-майора получил он через полгода после назначения.

 

    Естественно, возникает вопрос – с чего бы это генерал Фролов так пекся о Сквирском. А потому как хорошо знал ему цену. Проверил, так сказать, на Финской войне  1939 года, когда командовал 14-А, а полковник Сквирский был его начальником штаба. И в той войне «незнаменитой», как назвал её поэт К. Симонов, «тандем» Фролов-Сквирский продемонстрировал самые высокие боевые показатели.

 

    И короткий промежуток между Финской и Отечественной они использовали для возведения мощной системы укреплений на фронте своей армии. И «репетировали» отражение возможного  удара бесчисленное количество раз. Высшее командование даже недовольство выражало. Мол, «что это вы там обороняться задумали? К наступлению готовиться надо, а вы в скалы  вгрызаетесь». Фролов отбрехивался как мог, но линию свою гнул непреклонно. В  этот период его верным соратником был начальник штаба полковник Лев Сквирский. Он неутомимо объезжал позиции и требовал, требовал – глубже зарывайтесь, сектора простреливайте, мины устанавливайте, спирали крутите!  Не отдыхать, работать, работать,время не ждет !

 

        И когда 28 июня 1941 года горно-егерские корпуса немцев и финские дивизии перешли в наступление, дальше переднего края обороны 14-й Армии они не прошли. Да и за всё время войны удалось лишь финнам на южном крыле Карельского фронта добраться  до своей «старой» границы в районе Выгозера, на остальном протяжении фронт стоял нерушимо. И не смогли отборные горно-егерские части прорваться к Мурманску, перерезать  дорогу, которая начиналась там, захватить базу Северного флота – Полярный. Советско-германский фронт за время войны всегда начинался на Белом море.

 

А заканчивался сначала на Чёрном море, потом – на Азовском, а потом – на Каспийском даже! А на севере шел по линии государственной границы от номерного знака №1 по реке Западная Лица до самой Ухты. И держали фронт неколебимо два полководца: русский генерал-полковник  Валериан Александрович Фролов и еврей генерал-лейтенант Лев Соломонович Сквирский!

 

Кстати, была у Сквирского и третья должность – Командующий Кемской оперативной группы. Она прикрывала левое крыло Карельского фронта и насчитывала 6 стрелковых дивизий, 5 бригад морской пехоты и другие части.  Кемская опергруппа подвергалась особому натиску немецко – финских соединений, пытавшихся прорвать или обойти её оборону. Тогда  им был бы открыт путь на Мурманск.  Но опергруппа под командой генерала Сквирского стояла насмерть. И враг не прошел !

 

       И знал про Карельский фронт и Кемскую опергруппу, конечно же, знал Верховный Главнокомандующий Иосиф Сталин, когда писал и подписывал он приказ № 227 «Ни шагу назад!». А не любил товарищ Сталин евреев этих, даже самых нужных, позарез необходимых. И если мог — убирал, если не мог — не упоминал хотя бы.

 

Вернемся, однако, в Карелию. К началу 1944 года Верховному Главнокомандованию было ясно, что там немецкие егеря и финская пехота наступать не будут. Выдохлись. А раз так… В феврале 1944 года Ставка назначила командующим фронтом  маршала  Мерецкова, а генерал-полковник Фролов стал его заместителем. Это решение, наверняка, обидело заслуженного генерала, державшего на плечах командование с начала войны.

 

Вместе с Фроловым убрали и Сквирского, назначив командующим 26-й армией.

 

 

КТО РАЗГРОМИЛ МАНШТЕЙНА

 

А в то время — летом 1942 года — наступила пора глобальной замены командования во всех звеньях оперативного управления. Убирали не справившихся, ставили проявивших себя достойно военачальников. А среди таких, представьте себе, было немало еврейских командиров. И уже в 1943 году вели они в бой 148 полков, 74 бригады, 50 дивизий, 23 корпуса всех родов войск. Командармами стали 7 евреев.

 

     О двух командармах необходимо рассказать отдельно. Потому, что они сыграли роль ключевую в ходе войны. Подобную, пожалуй, роли генерала  Льва Соломоновича Сквирского.

 

     Первый из них  -  генерал-майор Яков Крейзер, известный  тем, что сдержал натиск танков Гудериана под Москвой. Именно он в сентябре 1942 года принял под Тамбовом мощную  свежесформированную 2-ю Гвардейскую армию, совершил с ней двухсот-километровый марш на речку Мышковка, развернул и встретил деблокирующие танки Манштейна. Армия стояла насмерть. Но Ставка решила разбить её напополам для удобства управления в сражении – уж больно велико было количество корпусов для одного штаба.

 

И в ноябре общее командование 2-й Гвардейской Армией  принял генерал Родион (Рувим) Малиновский. При этом северной половиной армии по-прежнему командовал Крейзер.

 

    А в феврале 1943-го (через три месяца) командование 2-й Гв.А. снова принял Крейзер, добил Манштейна и двинулся вперед. После освобождения Ростова Крейзер передал 2-А генералу Захарову. А сам принял 53-А и двинулся на Крым. Яков Крейзер освободил полуостров, и за два дня овладел Севастополем.

 

А поищите-ка в литературе русской хоть слово о генералах, на самом деле разгромивших Манштейна! Не найдете вы таких  имен. Зато прогремели и в СССР, и  кроме, роман Юрия Бондарева и фильм о событиях этих, под названием «Горячий снег». Есть в романе и в фильме описание реальных событий. И есть рассказ о героизме солдат и мудрости полководцев.  Да вот, только 2-й Гвардейской Армией командуют  там не генералы-евреи Малиновский и Крейзер, а генерал Петр Бессонов – русский, с ног до головы русский, как понимаете! Но не существовавший в реальности !

 

 

ФРОНТ И СТАВКА ВГК

 

          Евреи, начальниками штабов фронтов, кроме Сквирского — были генералы Анатолий (Арон Пинхусович) Кацнельсон – Калининского фронта и Григорий (Герш Давидович) Стельмах — начальник штаба Волховского фронта. С 25 октября 1942 г.  он - начальник штаба  Юго-Западного фронта. Руководил штабом при планировании боевых действий войск фронта и во время операции «Уран» (контрнаступление под Сталинградом). Погиб в бою 21 декабря 1942 года.

Начальниками штабов флотов были контр-адмирал Александр Петрович Александров (Авель Пинхусович Барр) — Балтийского и капитан 1-го ранга Наум Израилевич Цирульников — Тихоокеанского.

 

    Цирульников - еще один весьма выразительный пример служебных позиций военачальников-евреев. На Дальнем Востоке базировался Тихоокеанский флот СССР. В штабе этого флота служил во время войны бывший подводник капитан 1-го ранга Наум Израилевич Цирульников. В феврале 1943 года он был назначен начальником штаба флота и оставался в этой должности до мая 1944 года, пребывая, однако, в том же звании. Хотя до него и после него начальниками штаба Тихоокеанского флота были вице-адмиралы. Да и подчиненные капитана 1-го ранга Цирульникова в основном были адмиралами. Так почему же это не получил адмиральские звезды Наум Израилевич?

 

Есть, однако, и более разительный пример боевой деятельности еврейских полководцев, оказавших ключевое влияние на судьбы войны.

 

Несмотря на супер-дотошный  отбор, евреи – представьте! - служили на самом верху стратегического руководства войной — в Генеральном штабе, в главных штабах Военно-воздушных сил и Военно-морского флота. Профессионально и доблестно служили. И всё равно – все они чувствовали сталинскую неприязнь.

 

Самый из них высокопоставленный генерал-лейтенант Арон Гершевич Карпоносов был первым заместителем начальника Генерального штаба, начальником Главного управления формирования Вооруженных Сил. Его главк отвечал за формирование частей и соединений и  их укомплектование  личным составом. В свете колоссальных  потерь первых лет войны и срочной необходимости их восполнения роль генерала Арона Карпоносова, благодаря титаническому труду которого фронт получал всё новые дивизии и корпуса, представляется поистине выдающейся.

 

С. М. Штеменко так писал об Карпоносове в своей книге «Генеральный штаб в годы войны»: «Это был настоящий генштабист — умный, очень трудолюбивый и исполнительный. Порученный ему участок работы он знал превосходно, вел дело весьма умело и всегда говорил правду. Но не любил его Верховный, склонен был любую вину валить на Арона Гершевича. Не раз А. Василевский и А. Антонов слышали от Сталина нелестные отзывы о Карпоносове, хотя Верховному было известно, что дело своё тот знает и ведёт отлично. И всегда они защищали его, когда Сталин предлагал поставить на эту работу другого генерала,  говоря, что уход Карпоносова равен проигрышу нескольких крупных сражений. А Карпоносов  лично появлялся перед Верховным  только в случае самой крайней необходимости. Но сразу же после Победы тот приказал назначить генерал-лейтенанта Карпоносова заместителем начальника штаба Приволжского военного округа – должность полковничья...»

 

Между тем, одна-единственная встреча с Верховным закончилась трагически для генерал-майора авиации Бориса Львовича Теплинского — начальника оперативного управления Главного штаба ВВС. В этой должности служил он успешно, но в декабре 1942 года делал доклад на служебном совещании в присутствии Сталина. Как вспоминал присутствовавший генерал Марк Шевелев: «Хотя внешне Борис на еврея не был похож, но стоило ему заговорить — и сомнений не оставалось. Верховный во время его доклада проявлял признаки недовольства, хотя замечаний не делал. Но уже через неделю Бориса перевели в штаб ВВС Сибирского военного округа…» Там он был арестован и обвинен в террористической деятельности. Следствие продолжалось более девяти лет. Освободили Теплинского только после смерти Сталина.

 

   Но остальные одиннадцать военачальников-евреев прослужили в органах стратегического руководства войной до Победы. Начальник инженерных войск генерал- полковник Леонтий Котляр.    Начальником штаба дальней бомбардировочной авиации был Герой Советского Союза генерал-лейтенант Марк Шевелев. В Главном штабе ВВС служили генерал-лейтенанты Яков Бибиков, Михаил Левин, Александр Рафалович; в Главном штабе Военно-морских сил — вице-адмирал Александр Орлов, контр-адмиралы Петр Трайнин и Александр Юровский; в главных штабах родов войск — генерал-майоры Михаил Гиршович, Генрих Лейкин, Абрам Хасин и Арон Кац.

 

   Повезло им -  ни один  за это время не пересекся с Верховным, который, однако, об их существовании знал — и удалил из Ставки, как только потребность миновала.

 

 

ГЕНЕРАЛОВ ЕВРЕЕВ – В ОТСТАВКУ !

 

Приказ  № 227, изданный в самое, пожалуй, катастрофическое для СССР время войны, послужил, как ни странно, сигналом для выдвижения военачальников-евреев на высокие командные посты. Подтверждению  служат материалы Центрального госархива Российских Вооруженных Сил, в частности фонд № 37837. Дела 51-71 и 79-82. Согласно этим документам, в 1936 году в Красной Армии и на флотах в высшем командном составе насчитывалось 163 еврея. Из них  к войне уцелело 6 генералов. Остальные погибли в ходе репрессий. В начале войны в Вооруженных силах служили 24 генерал-майора и 2 контр-адмирала евреи.

 

Победу же встретили 253 еврея в генеральских и адмиральских званиях. Из них командовали войсками на поле боя  107, и служили в штабах и других органах  боевого управления еще 63 военачальника. Заняв эти высокие посты, они вполне успешно справлялись со сложнейшими задачами  военных операций.  Доказательством служит хотя бы такой факт: никто из евреев – военачальников высшего звена не был в ходе войны разжалован  или понижен в звании. Кроме генерала Теплинского, репрессированного без вины.

 

Минул час, закончилась военная страда. Какова же дальнейшая судьба генералов - евреев? Как и следовало ожидать, в отношении их немедленно стал действовать вековой принцип: еврей сделал свое дело, еврей должен уходить.

 

И уже вскоре после войны, с 1948 года, когда началась пресловутая борьба с космополитами, евреев – генералов  стали увольнять пачками, невзирая на их боевые заслуги и профессиональные достоинства. Кампания эта усилилась к 1953 году, продолжалась и после смерти Сталина. Пик ее пришелся на 1961-1962 годы, когда было осуществлено крупное сокращение армии. А когда стали снова наращивать военные мускулы, то евреи - военачальники в этом практически участия не принимали: в строю остались единицы. Намного меньше, в общем, чем к началу Великой Отечественной...А о том, что вы сейчас прочли – знают немногие. Даже – евреи...

 

   И я снова и снова, ещё и ещё, обращаясь к тем, кто прочел этот очерк, прошу и прошу: расскажите детям  своим, расскажите внукам своим, завещайте им передать потомкам:

МЫ, ЕВРЕИ- ДОБЛЕСТНЫЕ И БЕССТРАШНЫЕ ВОИНЫ, МУДРЫЕ И МУЖЕСТВЕННЫЕ  ПОЛКОВОДЦЫ, СПОСОБНЫЕ ПОБЕДИТЬ  ЛЮБОГО  ВРАГА И ДЕЛАВШИЕ  ЭТО БЕСЧИСЛЕННОЕ КОЛИЧЕСТВО РАЗ В ИСТОРИИ!

 

 

 

 

 

 

Подписывайтесь на сайт "Круг интересов", чтобы ничего не пропустить. Подписчиков мы будем информировать о появлении на сайте новых публикаций. Пишите комментарии. Приглашайте подписаться на сайт ваших друзей. Кнопка для подписки наверху страницы (в шапке).