часть вторая

 

 

случайная встреча

 

 

    Одинокая женщина - вечная тайна... Не смешлива, мудра, молчаливо - печальна…

    Одиникая женщина - сердце без фальши, она примет букет, но не пустит вас дальше...

    Горький опыт тому, несомненно, виной - ей не хочется в душу пускать на постой.

Она мыслями, чувствами не одинока, с нею жизнь поступала порою жестоко.
     Может ночью повыть - её сердце не камень... Если б был... Если б знал... Не предаст, не обманет.

   В объявленья не верит и в знакомствах нет толку... Ей дорогу найти б к одинокому волку...

 

 

 

Когда Анушке было пять лет, её отец главный концертмейстер Киевской филармонии, взял её с собой на репетицию филармонического оркестра. Маленькая девочка как завороженная сидела в углу сцены, на маленьком приставном стульчике и слушала волшебные звуки классической музыки .

 

Она так прониклась этой атмосферой, что придя домой твёрдо заявила отцу: “Хочу играть на пианино“. Папа был счастлив услышать от дочери это признание. Сам он всю свою жизнь посвятил этому волшебному миру искусства. Вскоре девочку отвели к знаменитому киевскому педагогу  Х  ,которого она посещала до поступления в музыкальную школу.  Она делала такие головокружительные успехи с первых лет своего музыкального образования, что все преподаватели предсказывали ей карьеру пианистки. Мать Анны была главным врачом центральной больницы города и всегда мечтала о том, что дочь пойдёт по её стопам. Но уже очень быстро стало понятно, что она посвятит себя музыке. Отец очень гордился её талантом и тем, что она восхищалась этим видом искусства.  Порой это принимало формы одержимости. Она по сути никогда не принимала участия в детских играх, и никто не видел её бегающую с детьми во дворе. Да и подруг ни в детстве, ни позже уже в школьные годы у неё  не было.

Анна постоянно выступала на различных концертах и принимала участие в музыкальных конкурсах города и страны. Её давно заметили в музыкальном мире знаменитостей и прочили ей прекрасное будущее. Но однажды в их дом пришла беда. У отца случился  инфаркт, от которого он уже, не приходя в сознание, скоропостижно скончался.  Для них с матерью  это был большой удар.   Каждый из них по своему переживал это горе. Родители прожили вместе долгую и счастливую жизнь. Познакомившись совсем в юном возрасте, они пронесли свои чувства через всю свою жизнь.  В детстве Анна даже ревновала мать к отцу. У них с отцом была очень сильная привязанность к музыке, и это общее влечение очень сближало их. Они как бы говорили на одном, только им понятном языке. И эта святая к музыке любовь делала их по настоящему   родственными душами.  Когда отец возвращался с гастролей, он всегда, посадив дочь рядом, подолгу рассказывал ей о своих концертах. Мать в такие минуты с любовью смотрела на них  стоя в дверях, а Аня, заметив влюблённый взгляд матери, закрывала перед её носом дверь, не желая впускать её в их мир музыки.

И вот теперь, когда отца не стало, у Анны словно отобрали что-то очень важное, без чего ей было даже тяжело дышать. Отношения с матерью были всегда не очень тёплые, а сейчас, когда они остались вдвоём, то с трудом находили общие темы для разговоров. Мать ещё больше ушла в свою работу, проводя в больнице, где она работала, целые дни, а иногда и ночи. К этому времени Аня уже закончила с отличием киевскую консерваторию.

 

 

У неё было много предложений переехать в Москву, но она в память об отце предпочла остаться в любимом городе и даже пошла работать в филармонию, где много лет проработал её отец. Они так редко пересекались с матерью, как будто и не жили в одной квартире. И когда однажды вечером мать измученная пришла с работы,  Анна, увидев её на кухне, с трудом узнала. Эта некогда красивая, ещё не старая женщина выглядела как тень.  Взгляд её голубых глаз потух, всегда красиво уложенные волосы были хаотично собраны на затылке. А кожа на всегда ухоженных руках была какого-то неестественно серого цвета, словно её перекрасили.  Анна не на шутку испугалась и впервые за долгие годы обняв мать, спросила “Что с тобой, мама?”  Мать была настолько удивлена этим знаком внимания, что не поверила своим ушам. Она внимательно посмотрела на дочь, словно размышляя, стоит ли ей говорить. А потом как бы между прочим, словно речь шла о чём -то неважном сказала “ У меня рак и я умираю, дочка“.

Анна, словно не услышав или не поняв слов матери, смотрела на неё такими глазами, будто видела  первый раз в жизни. В какой-то момент матери показалось, что Аня и не слышала её вовсе. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем Аня каким-то совсем чужим, неизвестным матери голосом произнесла: “Ты не можешь умереть, тебя обязательно вылечат“...

Но мать не вылечили. Ни химические процедуры, ни облучение не помогли.  Метастазы поразили уже весь организм, и только морфий облегчал последние дни её жизни. Так и ушла из жизни эта тихая, замечательная женщина, которая всю свою жизнь лечила и вылечивала других людей, а себя спасти не смогла.  А может не захотела, так по крайней мере думали многие сотрудники больницы, где она проработала много лет и которые её хорошо знали.

На кладбище звучало много тёплых слов в адрес этой удивительной женщины, врача от бога. И только Анна, прощаясь с матерью, произнесла лишь два слова: “Прощай  мама”, и всё. Она слегка покачнулась, отходя от могилы, и коллега матери, молодой врач Андрей поддержал её, обняв за плечи. Ни одна слезинка не упала из её глаз. И только повернувшись в сторону могилы отца, которая была рядом, из Аниных глаз полились слёзы.  Андрей провёл её к автобусу, на котором все коллеги приехали к ним домой, где они организовали прощальный вечер.

 

Хоть они и собрались все у них дома, Анна чувствовала себя здесь и сейчас совершенно чужой. Она не понимала, что делают эти люди в её квартире и почему не оставят её в покое.  Даже не присев за стол, Анна подошла к инструменту и стала играть  музыку Баха, так любимого ею. Присутствующие удивлённо переглянулись, и повисла тяжёлая пауза. Все слова уже были сказаны и они стали постепенно уходить.

Андрей так и остался сидеть в комнате, слушая печальную музыку. Вдруг Анна неожиданно повернулась в его сторону. Взгляд её спрашивал, что он тут ещё делает? Но Андрей  не растерялся и, подойдя к заставленному едой и  напитками столу, тихо сказал: “Я помогу тебе всё это убрать“.  Анна равнодушно посмотрела на него, словно и не к ней он вовсе обращался. Андрей быстро убрал со стола и, выйдя на кухню, стал мыть посуду. Мысли его прыгали, вспоминая то странное поведение дочери, то свою коллегу - её мать, которую очень уважал и многому научился у неё.

 Он вспомнил, как однажды на ночном дежурстве они сидели у неё в кабинете и она рассказывала о том, какая у неё замечательная и талантливая дочь. Андрей внимательно слушал её, а потом вдруг выпалил: “Похоже вы меня сватаете“. Она немного задумалась и тихо произнесла: “Неплохая идея, но боюсь, что это невозможно, моя дочь любит только свою музыку и больше никому нет места в её жизни“.

Андрея тогда очень удивило это заявление и он удивлённо поднял брови. А мать продолжила: ”Понимаешь Андрюша, у Ани никогда никого не было, даже подруг. С самого раннего детства  она посвятила себя музыке, забыв о том,что существует за её пределами. Даже меня  она не пускает в свою жизнь“.  Этот крик души матери очень потряс тогда парня. Сам выросший без родителей, которые рано умерли, и много добившийся в жизни, он не понимал, как можно не любить такую мать, как его коллега.  А сейчас, стоя на кухни и моя посуду, он  вслушивался  в звуки печальной мелодии, раздававшейся из комнаты, и думал о том, как удивительна жизнь.  Но вдруг звуки умолкли, и Андрей услышал шорох за своей спиной. Он оглянулся и увидел Анну. Она стояла очень близко к нему, он даже чувствовал её дыхание. Он отложил мокрую тарелку, которую держал в руках, и резко приблизился к Анне. Он ожидал, что она отодвинется от него или даже залепит ему пощёчину. Но Анна вдруг сама резко прильнула к его губам, обхватив руками его шею и прижимая к себе всё крепче и  крепче. Он явно не ожидал такого порыва от неё. Их поцелуй был долгим и жарким. А когда они разжали свои объятия, Анна потянула его за собой...

 

Когда она утром проснулась ,Андрея уже не было, а на подушке лежала записка “Ты была восхитительна, позвоню вечером“.  Анна  равнодушно отложила записку в сторону. Ей было хорошо с Андреем, но о продолжении она не думала. Все эти “охи-вздохи “были не для неё. Она уже давно решила для себя, что для неё существует лишь одна “святая к музыке любовь“ и ничему  другому в её жизни места не было и быть не могло .  Но Андрей думал иначе. Он уже давно был тайно влюблён в эту необыкновенную девушку. Слушая часто рассказы её матери о ней, он представлял её именно такой, какой увидел впервые  на похоронах – красивой, гордой и неприступной. От неё, пожалуй, даже веяло холодом, но почему-то именно это и заводило его. И отступать он не собирался.

Вечером, как и обещал,  Андрей позвонил Анне. Она была дома, но решила не подходить к телефону, не желая продолжать это знакомство. Он звонил дважды за вечер, но безрезультатно. И тогда он решил больше не испытывать судьбу и отправился к ней, на Бессарабку. Подойдя к её дому, он увидел свет в её окнах и понял, что она не хочет его видеть, раз не подошла к телефону. Но он был настроен решительно. Он дважды позвонил в дверь. Прошла, казалось, вечность, прежде чем дверь открылась.  Анна смотрела на него так, будто видела  первый раз в жизни. "Можно зайти“, - спросил Андрей.  Она впустила его,  окинув вопросительным взглядом. ”Я  соскучился“ признался Андрей. Но эти слова не  произвели на Анну никакой  реакции. Но не прогонять же его было.  “Проходи раз пришёл”- равнодушно сказала она.  Андрей немного смутился, он не ожидал такого приёма, после вчерашней ночи.  Они зашли в комнату и молча смотрели друг на друга.

Он изучал её лицо  с красивыми, правильными чертами, и взгляд его остановился на её глазах,  из которых исходил холод и равнодушие.  Ему даже стало слегка не по себе от этого взгляда. Но чтобы сгладить затянувшуюся паузу спросил: “Угостишь меня чаем ?”  Ни слова не говоря,  Анна вышла на кухню и стала хлопотать у плиты.  Он не выдержал этого тягостного молчания и вышел следом за ней. “Мне уйти ?”- прямо спросил он.  Анна, сама того возможно не желая, отложив в сторону чашки которые держала, вплотную подошла к нему и положила руки ему на плечи . Он страстно прильнул к её губам.  Эта ночь была ещё более страстной, чем предыдущая. Умелые руки Андрея доставляли Ани такое удовольствие о котором она даже  не мечтала.  Всё, что происходило между ними, было настолько незнакомо ей, что она не знала как ей на всё это реагировать. Он был опытен и нежен, и это заводило её, но никаких других чувств она не испытывала. Это было похоже на какую -то животную страсть. Анна и сама не знала, что ей со всем этим делать.

 

Андрей стал звонить ей почти каждый день. Но их беседы носили всегда очень скучный характер. Им трудно было найти общие темы для разговоров.  Анну всегда интересовало лишь то, что имело прямое отношение к музыке.  В такие моменты глаза её загорались каким-то  особенным светом, излучая  счастье и радость .  Они сходили несколько раз в театр, на концерт скрипичной музыки в филармонию, но чаще сидели дома.  Андрей  умел неплохо  играть на гитаре и вечерами он напевал ей иногда любимые им мелодии . Одна из них  даже понравилась Анне, она звучала очень меланхолично и под звуки гитары произвела на неё особое впечатление.

 

   Любуюсь я тобой как образом нетленным и восхищаюсь первозданной красотой.

   В объятиях твоих я стал бы пленным, но чувствую, что я не твой герой.

   А ты могла бы стать богинею блаженства и красотой наполнить этот грешный мир,

   А я воспел твоё всё совершенство, но чувствую что я не твой кумир.

   Единственною стань, я умоляю, тому чьё сердце бьётся в унисон.

   Тебе скажу, что я тебя благословляю, пусть сказка былью станет, а не сном.

   А мой удел, он мне давно известен, он мне судьбою предопределён.

   Я  для тебя спою так много песен, всё  дело в том, что в музу я влюблён.

 

 Иногда она играла Андрею произведения любимого им композитора Чайковского. Несмотря на холод исходивший от неё, Андрей привязывался к ней всё больше и больше.  Со стороны это выглядело так, что он любил её, а она позволяла себя любить, как это часто бывает в жизни. Но у таких отношений конечно не было будущего.

Однажды, после очередной жаркой ночи, когда Андрей собирался на дежурство, Анна вдруг вышла его проводить. Он удивился, раньше она никогда этого не делала.  Она подождала пока он оденется, и когда он уже стоял у самой двери, вдруг без предисловий и объяснений сказала “Больше не надо приходить, ни к чему это“ и всё. Дверь за ним захлопнулась и он удивлённый ещё несколько минут стоял не двигаясь. Андрей был так ошарашен Аниным поведением, что не находил этому никакого логического объяснения .

 

 

Он конечно знал, что она не испытывала к нему никаких чувств, но надеялся в глубине души, что со  временем всё изменится. Он очень привязался к ней и хотел быть с ней вместе. Но то, как она поставила точку в их отношениях даже не найдя нужным объясниться, привело его в ужас.

 Но изменить этот факт Андрей не мог.   Он ещё несколько раз пытался  с ней поговорить, но она не подходила к телефону, и Андрей оставил её в  покое.  Анна даже не заметила его отсутствия, словно его и не было в её жизни вовсе.   Она  ушла вся в свой музыкальный мир, оттачивая своё мастерство, и никого не впуская в своё пространство.

Прошло несколько лет, в течение которых Анна достигла больших успехов и признания . Её талант заметили, и она выступала в оркестре, где много лет работал её отец. Иногда давала сольные концерты, которые пользовались успехом у любителей классической музыки. Однажды, когда она вышла после очередного выступления в концертном зале, её ждал молодой журналист, желающий взять у неё интервью. Он представился, не забыв сказать как восхищён её талантом. Они вышли на опустевший Крещатик и медленно побрели в сторону Бессарабки, где жила Анна. Холодный осенний ветер теребил опустевшие ветки каштанов ,сбрасывая с них  тяжёлые капли недавно прошедшего дождя. Опавшие  листья  этих  могучих  деревьев прилипали к подошвам, мешая идти. Погода явно не располагала к пешим прогулкам, и Саша, так звали журналиста, предложил ей посидеть в кафе. Но Анна отказалась, сказав  что  очень  устала  после концерта.  Совершенно неожиданно для самой себя, она предложила дать интервью у себя дома.  Она и сама не поняла, как она додумалась до этого. Молодой  журналист видимо не ожидая такого поворота, удивлённо посмотрел на неё, но согласился. Они ускорили шаги, подгоняемые холодным ветром дующим  в  спину. Поднимаясь на третий этаж дома на Бессарабке, Анна чувствовала на себе заинтересованный взгляд Саши. Когда они вошли и закрыли за собой дверь, какая-то неведомая им сила бросила их в объятия друг друга и уже не отпускала до самого утра...

Когда Саша рано утром проснулся, Анна ещё спала. Её красивые,русые волосы были разбросаны по подушке и на лице блуждала едва заметная улыбка. Саша вспомнил, что когда вчера был на её концерте, его очень поразили серьёзные черты её лица. Даже играя лирическую и нежную симфонию, лицо её казалось не выражало никаких эмоций. Она словно вся ушла в эти лирические звуки, которые исполняла с мастерством виртуоза, но в то же время ему показалось, что они не затрагивали уголки её души.

 

Его тогда очень удивил этот факт . И вот сейчас, проведя с ней жаркую ночь, он удивился тому огню, той страсти, которая исходила от неё.

Он с ужасом вспомнил, что не взял у неё интервью, из-за которого он приехал в Киев из Одессы, где его ждала молодая,  любимая жена Зиночка. От этих мыслей ему стало трудно дышать и он наскоро одевшись убежал из чужой квартиры и этой необычной женщины.

Проснувшись утром, Анна не очень огорчилась, увидев пустую кровать.  Дни тянулись  за днями, и Анна стала забывать эту безумно - страстную, случайную ночь, проведённую с провинциальным журналистом. Лишь изредка в глубинах её сердца вспыхивал огонёк ярких воспоминаний, вспыхивал и сразу погасал. Она усиленно работала, подготавливаясь к предстоящим гастролям по стране и на сантименты не было времени да и желания, если честно, тоже.  Вскоре она отправилась  в турне по стране с  оркестром  Киевской филармонии. Гастроли предполагались длительные. Однажды на репетиции она почувствовала себя плохо. Голова закружилась, и к горлу подступила неожиданная тошнота. Она решила, что переутомилась.  Постоянные  переезды  из города  в город видимо сказались на её организме. Ей не всегда удавалось вовремя поесть, и после концертов, которые заканчивались поздно, она, придя в гостиницу, без сил валилась в постель.  Но прошло несколько дней, а её состояние не улучшалось. Постоянные головные боли, слабость во всём теле и приступы тошноты повторялись с постоянством, каждое утро. Это состояние, так не свойственное её сильному молодому организму, очень напрягало и взволновала её. Она давно мечтала принять участие в гастролях этого оркестра, где на протяжении многих лет служил её отец. Она была так измучена этим  состоянием, что коллеги обратили внимание на её плохое самочувствие  и  круги  под глазами.  Одна из них,  с которой Анна жила в одном номере, Ольга  сказала ей как-то: “Знаешь Анна, мне кажется, что твоё состояние  обусловлено  только одним фактом – ты беременна, это  очевидно”.  Но Анна, зло посмотрев на Олю, резко ответила: “Не болтай ерунды”.  Но через несколько минут после этого неприятного разговора, она с ужасом вспомнила свою недавнюю  случайную связь...

Когда гастроли закончились, и измученная своим состоянием и жёстким графиком работы, Анна вернулась в  Киев, ей уже не нужно было бежать к врачу. Она была уверена в том, что беременна. Но когда врач подтвердил её догадку, она сильно растерялась. Для неё это был как удар вподдых, от которого она долго приходила в себя. Она сразу же заявила врачу, что намерена избавиться от ребёнка.

 

 

Врач посмотрел на неё долгим, задумчивым взглядом и с нажимом в голосе твёрдо сказал: “Боюсь, я должен Вас огорчить,  во-первых, у Вас уже  достаточно большой срок, а во-вторых  не всё в порядке с анализами. Боюсь, аборт при данных показателях  невозможен“.

Вердикт был окончательный  и обжалованию не подлежал.  Сказать, что Анна была ошарашена, значит ничего не сказать. Она буквально потеряла дар речи, когда услышала это. Перспектива стать матерью её в принципе не прельщала, а стать матерью-одиночкой вообще не входило в её планы.

Она плохо представляла себя с ребёнком  на руках. Возможность  надолго отказаться от занятий музыкой настолько пугала её, что ей было даже страшно подумать об этом. Но думать надо было в этот момент и о многих других важных вещах, которые поставила перед ней жизнь. Она не понимала, как всё это могло случиться именно с ней.  Она никогда не задумывалась  о своём будущем, и вопрос материнства  отсутствовал  в  принципе  в  её  планах. Но как говорится: человек предполагает, а Бог располагает. Жизнь внесла свои коррективы в планы Анны, и ей оставалось только смириться и принять, как должное, тот факт, что она вскоре станет матерью.

Беременность протекала тяжело. Анне с трудом удавалось выступать на концертах и сольных вечерах.  А работать надо было. Теперь  ей приходилось думать не только о  себе, но и о будущем своего ребёнка. Учитывая тот факт, что она была абсолютно одна на всём белом свете,  она представляла своё будущее в тёмном цвете.  Ни друзей, ни родственников у неё не было, и рассчитывать она могла только на себя. В последнее время она всё чаще вспоминала слова матери, которая часто говорила ей: “Анечка, нельзя прожить жизнь без друзей, одиночество уничтожает нас и лишает в жизни чего-то очень важного“. Только теперь, спустя много лет, она поняла, как права была мать.  Видимо, она упустила в жизни какой-то очень важный момент и теперь она, как никогда в жизни, наконец поняла,  как она одинока и рассчитывать может только на себя. От этих мыслей ей становилось страшно и неуютно .

Время пробежало быстро, и вскоре Анна должна была родить. Она плохо представляла себе, как справиться со всеми материнскими обязанностями. У неё была одна соседка, тётя Катя, одинокая, пожилая женщина, сын которой жил в России и редко наведывался к матери. Она иногда заходила к Анне одолжить пару копеек, чтобы дотянуть до пенсии.

 Узнав  о том, что  Аня  вскоре  станет матерью,  она  обещала  по  мере  своих сил помогать ей.

И когда подошёл  назначенный срок, она захватив всё необходимое и вызвав такси, отвезла Анну в больницу. Несмотря на тяжёлую беременность, роды прошли нормально и Анна родила здорового, симпатичного карапуза.

Она дала ему имя своего отца -Всеволод, но фамилию почему-то дала материнскую. Почему она так поступила она и сама себе не могла объяснить .

Через неделю Анна вместе с сыном Севой вернулась домой. Благодаря соседке тёте Кате, она смогла немного наладить свой быт и научилась некоторым премудростям материнства.

Ей было очень тяжело и физически и морально. Никаких материнских инстинктов у неё не было. Часто глядя на сына, она думала о том, что не испытывает к нему никаких материнских чувств. Она думала о том,что совершила большую ошибку,пойдя на поводу у советов врача и не послушав своего внутреннего голоса, говорившего ей, что рожать не стоит. Но было уже слишком поздно думать об этом и она так или иначе поневоле вынуждена была выполнять свои материнские обязанности.

Единственное, что ей помогало справиться с тоской поселившейся в душе - была её музыка, которой она уделяла всё  свое свободное время. Часто, покормив Севу и уложив его спать, она садилась за пианино и подолгу играла любимые произведения, забывая о времени. В такие минуты лицо её словно преображалось, и она чувствовала себя абсолютно счастливой. Словно и не было в её жизни той случайной встречи и нежелательной беременности и всего того, что за этим последовало.

Тётя Катя по мере своих сил помогала ей справляться с материнскими обязанностями. Часто видя синяки под глазами у своей соседки, она забирала к себе Севу, говоря при этом: “Поспи милая и наберись сил, ты нужна своему сыну“. Анна была благодарна пожилой женщине, часто приходящей ей на помощь.  Но такие моменты всегда использовала не для отдыха, а для игры на пианино, боясь потерять опыт и квалификацию. Анна была счастлива, когда ей наконец удалось устроить маленького Севу в ясли и снова приступить к тренировкам и выступлениям.

Сева рос здоровым и очень смышлёным мальчиком, не доставляя матери особых хлопот. Вскоре Анна поняла, что одной поставить на ноги своего сына ей будет трудно. А материальной поддержки ждать было неоткуда.

 

 

 Одна её знакомая из оркестра однажды вскользь рассказала ей о том, что продав свою квартиру в Киеве и переехав в другой город, она смогла бы немного отложить денег на жизнь. Сначала Анна не придала этой идее никакого значения, но позже поразмыслив,  задумалась о ней. Вскоре она призналась сама себе, что это единственная возможность удержаться на плаву.

 Она решила воплотить эту идею в жизнь, и вскоре у неё получилось не только выгодно продать свою квартиру на Бессарабке, но и найти подходящий объект  в другом городе. Почему  этим городом стала именно Одесса она и сама себе не могла толком объяснить.  Где-то на задворках своей исстрадавшейся души она возможно понимала почему ,но признаться в этом не хотела даже самой себе .

Но так или иначе, когда Севе исполнилось уже три года, она переехала жить в один из самых исторических районов этого необычайно красивого города у моря. Города с запахом акаций и моря, города с богатой историей и шикарной архитектурой. А главное город с великим наследием известных композиторов и конечно одним из самых шикарных Оперных театров нашей страны. Всё это богатое наследие города-сказки конечно сыграло решающую роль в выборе Анной места жительства. О других причинах она старалась не думать .

Жизнь на новом месте постепенно налаживалась.  Анна устроилась работать в местную филармонию, иногда подрабатывала, давая частные уроки детям. Слава о талантливой пианистке быстро разошлась в специфическом районе города - Молдаванке г де цыганская почта работала со скоростью ветра. Сева с удовольствием  ходил в детский сад недалеко от дома, где у него сразу появилось много друзей. Ему нравился открытый и весёлый нрав маленьких жителей этого города. Каждый день отправляясь с мамой в детский сад, он говорил ей  “Мамочка ,как хорошо,что мы в Одессе“. В такие моменты Анна глядя на сына задумчивым взглядом, улыбалась ему своей красивой, но такой редкой, улыбкой.

Однажды утром спускаясь с третьего этажа дома, где они жили, им на встречу вышел сосед. Это был уже не очень молодой мужчина, но благодаря своему спортивному сложению, выглядел он намного моложе своих лет. Они поздоровались и он представившись “Сергей Анатольевич “ сказал обращаясь к Севе: “А хочешь, я отведу тебя на хоккей, во дворец спорта“. Глаза мальчика загорелись и он вопрошающим взглядом посмотрел  на мать. Анна едва вслушиваясь в беседу сына с соседом, равнодушно сказала: “Если хочешь, можешь пойти посмотреть“.

 

Сева обрадовался, и они договорились ,что завтра вместо детского сада Сева отправится на каток с Сергеем  Анатольевичем.

Сева еле дождался следующего дня. Встав утром раньше матери, он постоянно прислушивался к звукам на парадной, боясь пропустить назначенную встречу.

Когда Сева с Сергеем Анатольевичем приехали на каток во дворце спорта, было ещё совсем рано . По дороге Сева узнал, что его сосед тренирует детскую команду по хоккею.

Тренер отправился в раздевалку, а Сева остался стоять у бортика, наблюдая как юные фигуристы выделывают свои пируэты на льду. Он был так восхищён тем, как совсем маленькие дети катаются на льду, что не услышал когда к нему подошла их тренер. “Здравствуй, меня зовут Татьяна Александровна и я тренирую эту группу фигуристов“ -представилась она . “А мне можно к вам на тренировку “ совершенно неожиданно для самого себя выпалил Сева .

 Женщина тепло улыбнулась такому горячему порыву и нежно произнесла: “Конечно можно, только для начала представься пожалуйста“. Сева смутился и извинившись пробормотал “Всеволод Левин, но можно просто Сева“.  Татьяна Александровна  сразу прониклась симпатией к этому воспитанному и не по годам взрослому мальчику. Ей даже показалось, что что-то едва уловимое в его чертах было ей знакомым. Но она отогнала от себя эту мысль, особенно после того, когда поговорила с коллегой и узнала от него, что Сева с мамой недавно переехали из Киева. Когда Сергей Анатольевич вернулся за Севой, чтобы отвести его к своим воспитанникам, Сева извинившись сказал, что хочет заниматься фигурным катанием. Интонация голоса этого маленького мальчика и его стремление и убеждённость настолько поразили Татьяну и Сергея, что они сразу прониклись уважением и восхищением  к этому ребёнку. В шутку делая обиженный вид Сергей Анатольевич подмигнув Татьяне Александровне  сказал: “Ну что ж коллега, мне очень жаль терять молодого хоккеиста, но я желаю вам успехов“.

Они договорились о том, что Сергей Анатольевич поговорит с мамой  Севы и, если она не  будет возражать, он смог бы  привозить  Севу с собой на тренировки к Тане.  Когда мальчик вечером  вернулся домой, он был восторжен и возбуждён. Сева рассказал матери о том, как понравилось ему катание на льду и тренер, которая предложила ему заниматься фигурным катанием.  Сергей Анатольевич тоже с восторгом отозвался о Татьяне Александровне и сказал, что готов брать Севу с собой на тренировки, если конечно Анна  не возражает.

 

 

Анна выслушала всю эту восторженную тираду соседа и сына без особого энтузиазма и равнодушно произнесла: “Если сын  хочет, пусть занимается“.

Её отчуждённость и равнодушие по отношению к сыну очень поразили добродушного Сергея Анатольевича, но он, видя  счастливые глаза Севы, был рад за мальчика.

С первых же тренировок Татьяна Александровна, как опытный специалист, увидела у Севы большой талант и трудолюбие.

А если добавить к этим качествам и его восторг и целеустремлённость, то можно было понять, что  мальчика ждали большие перспективы и успехи в фигурном катании. Таня решила сделать из него фигуриста - одиночника. Сева старался из всех сил, никогда не жалуясь на усталость. Иногда они тренировались до позднего вечера, и Татьяна Александровна сама отвозила мальчика домой.  У его матери никогда не было ни времени, ни желания присутствовать на тренировках.  Единственное, чему она уделяла внимание, были занятия музыкой, которые она проводила с сыном.

Сева учился у матери игре на пианино, но делал это скорее из любви и уважения к ней, несмотря на то, что у него это очень хорошо получалось, музыка не восхищала его так сильно, как занятия фигурным катанием.

Так пролетели несколько лет, в течение которых Сева добился уже определённых результатов, оттачивая с завидным трудолюбием своё мастерство.  Однажды, во время тренировки, когда он заучивал элементы будущей программы, к Татьяне  Александровне пришла подруга с дочерью. Женщины, стоя в сторонке, тепло обнялись и заговорили, а маленькая девочка, подойдя к бортику, стала с восторгом наблюдать как на ледовом поле выделывал свои пируэты Сева.  Она смотрела на него своими огромными глазами и так тепло и восторженно улыбалась ему, что Сева,  дважды проехав мимо неё,  вдруг остановился рядом.  “Хочешь покататься со мной?“, -  предложил он девочке.  Но она, испугано и удивлёно посмотрев на него, ответила “Я так не могу“. “Сможешь, я тебе помогу“ - ответил он. Сева принёс из раздевалки маленькие коньки и сам помог девочке обуть их.

С этого дня они больше не расставались и всегда тренировались вместе. Лиза с заметным упорством и целеустремлённостью стала догонять своего партнёра на льду в навыках, которые он уже приобрёл за это время. Он уже не хотел быть фигуристом -одиночником и твёрдо заявил об этом Татьяне Александровне.

 

 

Таня с большим удовольствием стала тренировать ребят. Лизаньку она знала с самого рождения и была очень привязана к ней, да и к Севе за эти несколько лет тренировок она очень сильно привязалась. Она восхищалась этими детьми, которые буквально с первых минут знакомства так привязались друг к другу, будто между ними была какая-то невидимая нить или родство душ .

Глядя на них нельзя было не улыбнуться, видя как крепнет между ними с каждым  днём эта привязанность друг к другу. Сева навсегда запомнил тот день, когда впервые пришёл в гости к Лизе.

Его удивило и понравилось абсолютно всё в этом замечательном семейном кругу, где его с  первых минут общения встретили как родного человека.  Теплота и забота, всегда исходящая от Лизиной мамы, грела его детское сердце, обделённое материнской заботой. Ему понравилась Лизина старшая сестричка, добрая и воспитанная.  Он навсегда запомнил, как в первый же вечер их знакомства дедушка Лизы, усадив его за пианино, восторгался его игрой, а ещё ему очень понравился папа девочки, смотрящий на него каким-то особенно тёплым взглядом. А бабушкин фирменный  Цветаевский яблочный пирог  с тех пор стал его любимым лакомством .

Но больше всего его поразила  теплота и взаимное уважение, исходящее от всех членов семьи Шапиро  по отношению друг к другу.  Он никогда не получал столько внимания от матери  и только теперь понял, как сильно ему этого не хватало. Видимо всё познаётся в сравнении. Севе пришлось очень рано понять и принять это, как факт. Только познакомившись с Лизиной семьёй, он почувствовал, как много внимания и любви недополучил от своей матери. Но как ни странно это не сделало его чёрствым, а скорее наоборот. Он ценил малейшие знаки внимания по отношению к себе.  А главное , был очень добрым, внимательным и уважительным ко всем людям, которые его окружали. Даже матери он никогда ни на что не жаловался и всегда находил оправдания её постоянной занятости и невнимания к себе. Севина память хранила много тёплых и важных для него моментов. Он навсегда запомнил, как Лизанька впервые поцеловала его в щёчку, когда он уходил от  них в свой первый  визит, помнил как он признался Лизаньки в любви, стоя  возле акации под их балконом в Пале -Рояле. В его памяти запечатлились все их победы на льду и совместные прогулки. Всё, что было хорошего в его жизни, Сева всегда связывал с Лизой и её замечательной семьёй.

 

 

 Вместе с ними он переживал тяжёлую утрату после смерти Лизиной мамы, к которой он успел привязаться за эти годы. Сева помнил, как она всегда была с ними на тренировках, поила горячим чаем из термоса. Он до сих пор с радостью носил шарф, который эта замечательная женщина однажды связала для них. Лизанька уже давно не носила свой, подтрунивая над ним, говоря что этот шарфик из детского гардероба, но Сева так не считал и при первых холодах обматывал им свою шею.  Сева очень переживал, когда Любаше, старшей сестрёнке Лизы, делали операцию на сердце.

Они тогда вместе с Лизанькой сидели у телефона и с нетерпением ждали, когда её папа позвонит и сообщит результат.  Как же они были счастливы, когда операция прошла успешно и вскоре Любаша вернулась домой.

Севины чувства к Лизе,  зародившиеся в раннем детстве,  крепли с каждым днём.  Часто, прогуливаясь по улицам родного города,  проходя по аллеям Приморского бульвара, посещая музеи и театры города, Сева ловил себя на мысли о том, что этот город стал для него родным возможно потому, что именно здесь он встретил свою Лизу и познакомился с её замечательной семьёй.  Он помнил своё ранее детство в Киеве, где он родился и жил первые годы жизни, но никаких ярких моментов из этого периода его жизни в памяти не сохранилось. Возможно потому, что их просто не было. Поэтому он любил Одессу той неповторимой любовью, которой мог любить её только настоящий одессит.

Запах акации, шум прибоя, волны бьющиеся о прибрежные камни, бой одесских курантов,  звучащих недалеко от  памятника  А.С. Пушкину - все эти и многие другие прелести этого самобытного города восхищали Севу и придавали смысл его жизни. Его восхищала литература и писатели, рождённые в этом городе и воспевающие его в своих произведениях.  Бабель и Олеша, Багрицкий  и Катаев были его любимыми писателями и он зачитывался их произведениями. Часто они вместе с Лизанькой ходили по залам любимого ими музея Западного и восточного исскуства, восхищаясь работами великих мастеров.

У них было очень много общего. Лиза с Севой,  несмотря на разность характеров,  имели одинаковые вкусы к прекрасному. Им нравились одни и те же писатели, художники, их объединяла любовь к Одессе, а главная их страсть была, конечно, к фигурному катанию, без которого они не представляли своей жизни,в прочем как и жизни друг без друга. Их  чистая взаимная любовь вызывала восхищение у всех, кто их знал и любил. Они добивались и добились больших успехов на льду, начиная как юниоры и постепенно перейдя в другую возрастную категорию.

 

 

Благодаря их огромному труду и тренеру Татьяне Александровне, которая на протяжение многих лет не жалела для них ни сил ни времени, впереди у них было ещё много перспектив и побед. Их давно заметили в школе Олимпийского резерва страны и часто предлагали им переехать в столицу, где у них были большие возможности. Но ни Сева, ни Лиза не хотели покидать город и любимого тренера с которым работали с первых дней занятий фигурным катанием. Они были очень привязаны к Татьяне, которая любила их как своих родных детей, которых у неё никогда не было.

Сева вспоминал, сколько времени Таня уделяла девочкам когда умерла их мать. Она была рядом с Лизой, когда  её  сестрёнку оперировали в Киеве. А Севе она уделяла столько времени и внимания, что он был привязан к ней как к родной матери, а может и больше. Таню всегда удивляло, почему мать не только не провожала сына на тренировки, но даже не появлялась на его выступлениях.

Но Сева никогда не жаловался. Он всегда находил оправдание своей матери, говоря что она должна много работать и заботиться о нём. Но в чём конкретно проявлялась эта забота было непонятно.  Сева всё больше привязывался к семье Шапиро,  проводя в их доме всё своё свободное время. Они с Лизой строили вместе свои планы на будущее, и её родные были счастливы, что у их Лизаньки так хорошо всё складывалось в жизни и, как говорится, ничего не предвещало беды. Но однажды всё рухнуло, как карточный домик...

Это случилось после того, как в первый раз за все годы,что Сева с Лизой выступали, его мать решила сопровождть Севу на Олимпиаду в Киев. Они замечательно откатали свою программу и единогласным решением судьей стали победителями Олимпиады. Все были в восторге от них: и тренер, и отец  Лизы, который сопровождал их в этой поездке.  Ещё там, в Киеве, Сева обратил внимание на странное поведение матери, когда она встретилась с Лизиным отцом. Но тогда под впечатлением от победы, он не придал этому особого значения. Но когда они вернулись домой, Сева понял, что что-то произошло. Мать очень странно вела себя и однажды, возвращаясь поздно домой от Лизы, Сева увидел как из его парадной выходил её отец.  Сева был очень удивлён и спрятался за деревьями, не желая смущать дядю Сашу, как он его называл. Придя домой, он внимательно посмотрел на мать. Выражение её лица очень удивило Севу.  Он никогда не видел мать такой. Глаза её излучали какой-то совсем незнакомый ему свет. Словно лучик счастья случайно осветил их и задержался там ненадолго. Щёки её пылали и руки слегка подрагивали.

 

 

Это состояние было настолько несвойственно ей, что он удивился и даже заволновался. Поздоровавшись, он  хотел пройти в свою комнату, но вдруг передумав и резко остановившись, спросил:  “Что-то случилось ,мама ?”  Она вначале вроде и не услышала его вопроса, но потом глядя куда-то мимо него, сказала: “Иди спать, уже поздно, завтра поговорим, сын“. Он удивлённо вскинул брови, как  делал всегда, если не понимал чего-то.  Мама часто  называла его так - сын, редко обращаясь к нему по имени. Он с детства привык к этому, но став взрослым, ему это не очень нравилось.

Будто  бы она ставила между ними какую-то дистанцию, переступать которую ему  нельзя было.  Он вошёл в свою комнату и лёг на кровать, но сон не брал его. Какое-то едва уловимое чувство тревоги не покидало его. Он долго ворочался на кровати, слыша как за дверью раздаются тихие звуки маминого пианино. Видимо и она не могла уснуть в этот странный вечер, который изменил жизнь всех, кого Сева знал и любил. Кто был дорог ему в этой жизни...

Когда утром Сева проснулся и вышел на кухню, он очень удивился. Мать  была ещё дома. Она стояла к нему спиной и колдовала около плиты.  Это было настолько неожиданно и непривычно для него, что он раскрыл рот от удивления и посмотрел на маму вопросительным взглядом. Повернувшись к нему лицом, она выдавила из себя что-то похожее на улыбку. “Садись за стол , будем завтракать“, - сказала она. Сева послушно подошёл к столу. Анна поставила перед ним полную тарелку горячих блинчиков.

 Налив себе и Севе горячий ароматный  чай и поставив на стол баночку с вареньем, которое  Севе дала Лизина бабушка, они стали завтракать. Но ни Анне, ни Севе не лез кусок в горло. За столом чувствовалось такое напряжение, что, казалось, лампочка в светильнике стала светить ярче. Поковыряв в тарелке  блинчиком, Сева отодвинул её  от себя. “Спасибо, мама“,- поблагодарил он за завтрак. Наступила неловкая пауза. И тут Анна заговорила:

“Сева я должна, просто обязана, многое тебе рассказать и объяснить и очень надеюсь на твоё понимание и главное - прощение. Признаюсь честно, если бы не обстоятельства, я, наверное, никогда не решилась бы признаться тебе. Но видимо жизнь распорядилась иначе, и у меня нет другого выхода. Ты уже достаточно взрослый, и я очень надеюсь, что ты хотя бы попытаешься меня понять. Я всегда была одинока, и моей спутницей по жизни всегда была только музыка. Именно ей я посвятила всю свою жизнь, не впуская туда ни подруг, ни друзей.  Но при этом я никогда не чувствовала себя одинокой.

Музыка заменяла мне все удовольствия жизни и делала меня по настоящему счастливой.  А, возможно, мне это только казалось. Но так или иначе, однажды в мою жизнь вихрем ворвался молодой, красивый мужчина. Он появился лишь на короткое мгновение, а затем исчез, растворился во времени, и я даже не вспоминала о нём. По крайней мере, до тех пор пока не поняла, что беременна.

Это было для меня, как гром среди ясного неба. Я никогда не думала о замужестве и тем более не планировала стать матерью-одиночкой. Но именно это и произошло со мной. И я так испугалась, что не знала, как мне жить дальше.

Мне больно говорить тебе об этом, но я хочу быть до конца честна с тобой. В первый момент, когда я узнала, что стану матерью, я хотела избавиться от ребёнка, но мой врач отговорил меня.  Когда я тебя родила, мне было очень трудно. Помощи ждать было не от кого. Ни родственников, ни друзей у меня не было. В первое время мне очень помогала соседка, бабушка Катя. Но я не могла всегда зависеть от чужого человека, тем более, что и она была уже немолодой. Да и материальные проблемы, тоже давали о себе знать.

Мне пришлось сидеть с тобой дома до тех пор, пока ты не пошёл в ясли.  Все эти проблемы, как снежный ком, наваливались на меня, и я не знала, как быть дальше. Но самое главное, у меня почти не было возможности играть и заниматься любимым делом, без которого моя жизнь теряла всякий смысл. Тогда я решила продать мою квартиру, которая мне досталась от родных,  и купить жилплощадь в Одессе.

Не стану кривить душой, где-то глубоко, на подсознательном уровне, я  выбрала этот город не только потому, что он богат музыкальной историей и большими возможностями, но ещё и потому, что в этом городе живёт и работает твой отец. Но если положить руку на сердце, я не думала тебе говорить об этом, по крайней мере, пока. Но обстоятельства сложились так, что я не имею права больше молчать.“

 Анна замолчала, и Сева своими большими, умными глазами, наполненными слезами, спросил: “Мама, этого не может быть, ты не можешь так поступить со мной!” Он уже всё давно понял и, сложив  два плюс два , знал теперь кто его отец. Ужас, боль, осознание, казалось бы, невозможного так больно пронзили его сердце, что, казалось, он перестал дышать. Только дикий, пронзительный  рёв вырвался из его горла.  Слов ему не хватало, да и что он мог сказать на эту страшную для него правду. Его мысли быстро переключились на Лизаньку, которую он любил уже много лет, начиная с  детства.

 

 

Ему даже страшно было представить, что означало для них двоих это позднее признание его матери.   Он встал и вышел   из кухни, не зная, как быть дальше. Первым его желанием было бежать к Лизе, но вскоре он понял, что боится встречи с ней и её реакции на произошедшее. Сева закрылся в своей комнате и, обхватив голову руками,  завыл как подстреленный  зверь. Его дикий рёв услышала Анна и, подойдя к двери его комнаты, постучала. Но он не хотел сейчас видеть мать и вообще никого не хотел видеть.

Постояв немного у его двери и не дождавшись ответа, Анна ушла на кухню и села у стола. Только теперь она осознала,что всё  происшедшее камнем лежит на её совести.

 Если бы она уделяла своему сыну больше времени и провожала его на тренировки все эти годы он не влюбился бы в родную сестру и познакомился бы гораздо раньше со своим отцом, о котором мечтал с раннего детства. Анне больно было осознавать и признаться самой себе, как много любви и заботы она недодала за все эти годы своему сыну -единственному  родному  существу  на  всём  белом  свете.  Она  не знала, сможет ли он когда-нибудь простить её, но очень надеялась на его прощение.

А пока ей оставалось только ждать и молиться, чтобы все те, кого затронула эта история смогли найти покой и главное простить её. Только сейчас она поняла, как сильно нуждалась в их прощении и в своём замечательном сыне,которого почти не замечала все эти годы, когда он так нуждался в ней.

Сева больше не мог находиться в комнате . Он хотел поскорее уйти из этой квартиры, где никогда не жила любовь, и сейчас он почувствовал себя здесь абсолютно чужим и ненужным.

Ему очень хотелось поскорее увидеть Лизу, но он боялся посмотреть ей в глаза. Он не знал, сможет ли сказать ей страшную правду, и с ужасом думал о её реакции.  Что будет с ними  теперь?  Смогут ли они пройти эти испытания, выпавшие на их долю, и переступить через свои чувства, такие сильные и настоящие? Все эти  и тысячи других  вопросов кружились сейчас в Севиной голове, но ни на один из них не было ответа.

Он так и просидел весь день в своей комнате, не выходя из неё и не желая ни видеть, ни говорить с матерью. А потом услышал звонок телефона. Он подумал, что это, наверное, Лиза, но это была Татьяна Александровна. Она спросила Севу знает ли он уже о том  что случилось, а потом пригласила его прийти к ней, сказав, что Лиза ушла из дома и находится сейчас у неё.

 

 

 Услышав это, он наскоро схватив куртку, выскочил из квартиры и помчался к  Тане домой. Зимний холодный ветер обжигал его лицо, но он не чувствовал холода, только кололо где-то под сердцем и не давало возможности быстро бежать. Когда он позвонил, дверь сразу же расспахнулась, словно его там давно ждали. Татьяна Александровна тепло обняв парня, указала  ему на дверь,где сидела Лиза.

Когда он вошёл и увидел Лизу свернувшуюся калачиком на диване, боль в сердце стала ещё сильнее. На неё невозможно было смотреть без слёз. Она выглядела как привидение. Длинные всегда красиво уложенные волосы были спутаны, опухшее лицо было бледным, но  больше всего Севу поразило, даже испугало выражение её всегда ярких, смеющихся глаз. Они были какими то маленькими,чужими и даже злыми. Она смотрела на него каким-то совсем чужим, незнакомым ему взглядом.

 Он поздоровался с ней и подойдя  поближе даже попытался её обнять, но она дёрнулась от него как от чужого и, посмотрев на него отстранённым взглядом сказала, что ненавидит его мать и отца.   Севе было больно видеть  Лизу в таком состоянии и её слова ранили его в самое сердце, но в глубине души он знал, что её злость оправдана.  Он попытался немного успокоить её и облегчить её боль, но она была не в себе, и он решил перевести разговор в другое русло.

Ему помогла Татьяна, вошедшая к ним в комнату. Она присела к ребятам и своим тихим, мягким голосом заговорила: “Я  понимаю как вам тяжело сейчас и знаю, что  вам потребуется время, чтобы свыкнуться с мыслю,что вы  брат и сестра“.  Она замолчала ненадолго, а потом продолжила: “Но впереди у нас серьёзные соревнования, и мы должны хорошо подготовиться к ним“.

 Сева с благодарностью и с пониманием посмотрел на Таню и сказал, что  сейчас  тяжело и ей, ведь она вложила столько своего труда и сил, чтобы они смогли стать чемпионами. Таню в очередной раз поразила доброта этого парня, который в такое тяжёлое для него время думал не только о себе. Она предложила ребятам сделать короткую паузу и немного набраться сил. Сева, тепло попрощавшись с Лизой и Таней, медленно побрёл в сторону дома.

Но домой идти не хотелось. Он не знал, как сможет сейчас, после всего что случилось, общаться с матерью. Он очень боялся, что возненавидит её и боролся  с чувством которое сейчас бушевало в нём.

 

 

 Он шёл по пустым и неуютно зимним улицам города, который очень любил с раннего детства, и думал о том, что именно здесь в этом замечательном городе он когда-то впервые испытал настоящую любовь, которая сейчас должна была исчезнуть навсегда, превратившись в братскую любовь. Лишь одна мысль горячо согревала его израненное сердце - мысль о том, что он наконец нашёл своего отца, о котором мечтал столько лет,  с тех самых пор как он помнил себя маленьким. Сева вспомнил, как много раз задавал матери один и тот же вопрос - “Где мой папа?” Но всегда получал на него лишь один короткий и исчерпывающий ответ: “Его нет “ и всё, больше никаких объяснений. И если в детстве такой ответ его удовлетворял, то став взрослее и пытаясь выяснить у матери хоть какую-то конкретику, этот ответ его злил и угнетал, но  ничего другого мать за эти годы так и не нашла нужным добавить.

Сева понимал, какую дорогую цену он заплатил за тот факт, что теперь у него есть отец. Он с двояким чувством ожидал их встречу: и радуясь и боясь, что не сможет полностью насладиться этим счастьем.

Он не знал, что думает и как отнесется к нему сейчас дядя Саша, так он всегда называл Лизиного отца. Сева вдруг вспомнил момент, когда он впервые пришёл к Лизаньке в гости и познакомился со всеми членами её замечательной семьи. Но сейчас в его памяти чётко всплыл момент, когда знакомясь с Лизиным папой, он почувствовал на себе его задержавшийся и казалось очень внимательный взгляд.

 Сева надеялся, что несмотря на все проблемы, он сможет нормально поговорить с отцом. Но сейчас его очень волновало состояние Лизы. Ему было тяжело думать о том, что они вынуждены поставить крест на свои сильные чувства, но голос разума подсказывал ему, что другого выхода у них нет и быть не может. Но похоже было, что Лиза не в состоянии адекватно оценить ситуацию.  К тому же они не только любили  друг  друга, но и составляли прекрасный дуэт на льду, и этот факт ещё больше усложнял и так тяжёлую ситуацию.

Сева решил последовать совету их ангела -хранителя  Татьяны Александровны и дать Лизе немного прийти в себя. Он очень надеялся, что через несколько дней они смогут возобновить прерванные тренировки и готовиться дальше к предстоящему чемпионату.

Когда он через несколько дней позвонил  в дверь Татьяне Александровне, ему открыла  дверь Лиза.

 

 

 

 Сева вначале даже не узнал её.  Лицо её показалось ему чужим и каким-то  измученным. “Проходи“, пригласила она его. Он знал, что им предстоит тяжёлый разговор, но отступать было не в его правилах. Они прошли в комнату,  и Лиза предложила Севе чаю. Даже не дождавшись его ответа, она отправилась на кухню.  Сева слышал как она хлопотала у плиты, но потом всё стихло, и он уловил звук, напоминающий тихий вой раненного зверя. Когда он вышел на кухню, Лиза стояла у окна к нему спиной. Плечи её вздрагивали и видно было, что её всю трясёт. Он подошёл к ней и попытался её обнять, но она резко дёрнулась и попыталась оттолкнуть его руки. Он  повернул её к себе. Лицо её всегда нежное и радостное, было залито слезами. Измученным взглядом посмотрев на него, она сказала: ”Ты что забыл -ты мой брат“. “Да это так”, сказал Сева,“ но мы не можем ничего изменить, а жизнь продолжается, и мы должны идти дальше, ведь впереди у нас соревнования“.  Но Лиза ничего не хотела слушать, словно голос разума навсегда покинул её. Она смотрела на него каким-то чужим, незнакомым ему взглядом, от которого ему стало страшно. Но вдруг в её взгляде словно промелькнул лучик надежды и,  ненадолго затаив дыхание, Лиза выпалила глядя Севе прямо в глаза: “Я знаю, что нам делать, мы должны  сбежать  с тобой от всех и жить своей жизнью. Услышав её план, Сева решил, что у неё  помутился рассудок.

Он так опешил от услышанного, что не мог подобрать нужных слов. Он не хотел обижать Лизу, но принять её план он считал безрассудным и невозможным. Но Лиза считала иначе. Она пыталась уговорить Севу уехать куда-нибудь далеко, туда где их никто не знает, но он наотрез отказался, сказав что не хочет никому причинять боль.

 Он сказал, что несмотря ни на что, их будущее здесь. В городе,  где они выросли,  где живут их родные и друзья и где их  ждёт  карьера фигуристов, о которой они так долго мечтали.  Но Лизин разум словно уснул, она сама не понимала того о чём говорила. Как ни пытался Сева убедить её, что теперь они являются братом и сестрой и этот факт они не имеют права игнорировать, она не хотела его слушать и расплакавшись стала обвинять Севу в предательстве.  Он решил оставить её сейчас в покое и подумал, что позже поговорит с Татьяной и попросит её позаботиться о Лизе и призвать её  к  разуму.

Но Татьяну ни о чём просить не надо было.  Она и так прилагала максимум сил и возможностей и делала всё от неё зависящее, чтобы помочь тем, кого затронуло прошлое и настоящее. Ей было жаль абсолютно всех участников этой трагедии. Она понимала, что молодым влюблённым было тяжелее всех.

 

 

Речь шла не только об их сильном чувстве, которое крепло на протяжении многих лет, но и о их будущей карьере фигуристов, которая набирала силу и обещало много побед и отличную карьеру. Они много работали для достижения своих целей, и теперь все их труды могли разрушиться в одночасье. Таня хотела сделать всё от неё зависящее, чтобы предотвратить эту катастрофу.

Когда она вечером вернулась домой, она застала Лизу в слезах.  Она пошла на кухню и приготовив ужин позвала Лизу к столу. Лиза присела к столу, но не притронулась к еде. Таня внимательно посмотрела на неё и сказала: “Лиза, так дальше продолжаться не может, ты не только сама уже извелась, но и мучаешь всех, кому ты дорога. Мы все любим тебя и хотим, что бы ты была счастлива. Никто не может изменить того, что произошло много лет назад, но жизнь продолжается, и надо жить дальше. Я знаю, ты очень сильная и у тебя всё обязательно получится, а мы все  всегда будем рядом, я тебе обещаю“, - в сердцах сказала Татьяна.  Она замолчала, ожидая что скажет Лиза. Но Лиза не желала никого слушать, она решила, что все - и Сева и Татьяна предали её, не говоря уже об отце. Даже мысли о нём доставляли ей сильную боль.  Она больше не видела или не хотела видеть выхода из этой ситуации. Тогда Таня решила подойти с другого бока и спросила Лизу, когда она намерена приступить снова к тренировкам. Лиза словно не поняла её вопроса и посмотрела на неё каким-то чужим, отвлечённым взглядом.

А потом резко поднявшись с места, с нажимом в голосе произнесла: “А больше не будет никаких тренировок, забирай себе своего Севу, вы все предали меня, и я больше никого не хочу видеть, я уеду от вас и вы больше меня не увидите !”. Сказав это,  она убежала в комнату и стала собирать свои вещи, которые недавно принесла ей Любаша.

Таня пошла за ней, пытаясь остановить её, но все её уговоры только распаляли  Лизу, и Таня решила оставить её в покое,  надеясь, что возможно Любаша сможет урезонить Лизин порыв. Таня пошла на кухню и стала набирать телефон  семьи Шапиро, в это время она услышала как хлопнула входная дверь. Лиза ушла, даже не попрощавшись. К телефону подошла Соня, но Таня  не хотела расстраивать её и поговорив несколько минут она попросила позвать Любашу к телефону. Но мудрая бабушка Соня почувствовала неладное и напрямую спросила: “Выкладывай Танюша ,что случилось?”

Таня в очень деликатной форме сказала, что ничего особенного, но Лизе нужна сейчас поддержка старшей сестры.

 

 

Но провести умудрённую жизненным опытом Соню у неё не получилось, и Тане пришлось всё рассказать ей.

Когда Лиза выскочила из Таниной квартиры, у неё не было никакого плана. Она не знала куда идти и как быть дальше. У неё было такое чувство, что все кого она любила отвернулись и предали её. От этих мыслей  сердце её сильно болело, и ей было трудно дышать.  Держа в руках свою большую спортивную сумку, она брела не разбирая дороги. Вдруг её кто-то окликнул. Она оглянулась: ей на встречу шла Любаша.  Увидев сестру, Лиза так обрадовалась, что слёзы вдруг нахлынувшего счастья брызнули из её глаз.  Сёстры  обнялись, и Любаша взволновано спросила сестру, что произошло и почему она с сумкой? “Ты возвращаешься?”, радостно спросила она? Но Лиза отрицательно покачала головой. Любаша недоумённо посмотрела на неё. "Куда же ты идёшь сейчас?", - спросила она. Но Лиза зарыдала с новой силой.  Неожиданно всегда мягкая и нежная  Любаша не выдержала и сказала: “Немедленно перестань реветь и объясни мне, что всё это значит?"  Нам всем сейчас тяжело, уже мягче сказала она. И папе, и бабушке с дедушкой, и мне и твоему Севе   - ты это понимаешь. Но Любаша видела, что сестра не понимает. Она даже немного рассердилась на неё и в сердцах  сказала: “Ты всегда была эгоисткой”.  Этого Лиза стерпеть не смогла. Да идите вы все  - громко крикнула она и побежала. Но Любаша не собиралась её отпускать. Строгим голосом старшей сестры она крикнула: “Немедленно остановись!“ Лизе был так непривычен такой тон  всегда  мягкой и доброй сестры, что она и правда остановилась.

Любаша опять подошла к ней и спросила: “Чего ты добиваешься, объясни пожалуйста“, - попросила она Лизу, погладив её по мокрому от слёз лицу. “Я хочу уехать,  я не могу больше видеть Севу, мне больно, ты понимаешь?“ -  спросил она Любашу . “Конечно понимаю,  Лизок“, - тепло сказала  сестра. “Помоги мне, пожалуйста“, - попросила Лиза.

Но Любаша не знала как помочь сестре. Она попробовала поставить себя на её место и с ужасом поняла, что наверное так же как и Лизанька попыталась бы сейчас сбежать от всего этого кошмара. Но в глубине души мудрая девушка знала, что убежать от себя невозможно. Ей пришла в голову шальная мысль. Одна её школьная подруга, с которой они сейчас вместе учились в университете, собиралась переводиться в  Киев, и Любаша решила, что возможно Лизе не помешало бы на время сменить обстановку. Она предложила Лизе  пойти к Оксане, которая жила недалеко от них, на улице Гоголя.

Оксана встретила их очень приветливо, как принято встречать в Одессе даже незваных гостей.

 

Она пригласила сестёр на кухню и заварила горячий ароматный  чай с лимоном и домашним вареньем . Девушки разговорились и Любаша рассказала подруге о том, что её младшая сестра попала в сложную ситуацию и не знает как быть дальше. Она не вдавалась в подробности, а просто сказала, что Лизанька хочет временно пожить в другом месте,  сделав ударение на слове временно. Оксана внимательно выслушала подругу и сказала, что готова помочь её сестре. Она сказала, что в ближайшие дни уезжает в Киев, она перевелась учиться в Киевский университет и жить будет у бабушки. Ещё она поведала девушкам, что там у неё живёт любимый парень, а ещё о том, что недавно умер её дедушка, и бабушка осталась жить одна в большой квартире.

Всё складывалось очень удачно, и Оксана предложила Лизаньке пожить временно с ней, предупредив, что должна конечно обсудить это с бабушкой. Она была уверена, что добрая старушка, оставшись совсем одна, возражать не  будет.  Не откладывая решение этого вопроса на потом, она сразу же при них позвонила бабушке и рассказала ей о своей  просьбе. Бабушка тут же дала своё согласие. Девушки были счастливы, что всё так удачно завершилось, и Оксана сказала, что до отъезда Лиза может остаться у неё. Лиза была рада такой возможности, так как ни домой, ни к Татьяне она не хотела возвращаться. Любашу очень смущал весь этот авантюрный план, но видя в каком состоянии находится Лиза, возражать не стала.  Она тепло попрощалась с подругой, не забыв поблагодарить её  за помощь сестре,  и пообещала позвонить Лизе и помочь ей немного с деньгами.

Когда Сева, оставив Лизу в слезах, сам расстроенный и выжатый как лимон, пришёл домой, матери дома не было. Он закрылся в своей комнате и, обхватив голову руками, стал думать о том, как жить дальше. Его мысли всё время возвращались к Лизе, но то, что она ему предложила, казалось ему безрассудством. Он не хотел ни уезжать из Одессы, ни тем более расставаться с теми, кто был дорог его сердцу.

 Даже несмотря на то, что произошло, он не мог ненавидеть мать, зная, что кроме него у неё нет никого на всём белом свете. А мысль о том, что теперь у него есть такой замечательный  отец, радостно согревала его сердце. Севе не терпелось поскорее встретиться с отцом,  узнать о том, что он думает сейчас, узнав о том, что у него есть сын,  но он боялся показаться навязчивым и решил ждать...

Но, видимо, существует на свете телепатия, и в этот момент в дверь позвонили. Сева как угорелый помчался к двери, словно боялся, что звонивший не дождётся и уйдёт.

 

 

Когда он открыл дверь ,коленки его слегка дрожали . На пороге стоял Саша ….

“Здравствуй, сын“, -  дрогнувшим голосом проговорил он. ”Можно мне войти?” -спросил он Севу. Но Сева так растерялся, что не мог произнести ни одного слова, и Саша решил, что ему не рады. Но он ошибся, Сева бросился в объятия отца, и слёзы счастья одновременно полились из глаз обоих.  Они прошли в комнату, держась за руки, и Сева предложил: “Хочешь чаю?“ - и, немного подумав, добавил: “Папа“. Саша тепло посмотрел на сына, и они пошли на кухню заваривать чай. Они были счастливы, но волнение мешало им говорить. Саше очень хотелось рассказать сыну всё,  что произошло много лет назад. Он не знал о том, что Анна уже во всём призналась сыну. Сева предложил: “Знаешь папа, что было то было, не надо о прошлом, всё  равно его уже не изменить. Нам надо думать, как  быть дальше“. И Сева рассказал отцу о разговоре  с Лизой. Услышав Севино повествование, Саша очень расстроился. Он всегда считал Лизаньку очень разумной и рассудительной девушкой, но когда он услышал план, который она предложила  Севе,его охватил ужас. Саша был счастлив, что Сева не пошёл у неё на поводу. И сейчас, поговорив с сыном, он решил, что главное  сейчас уговорить Лизу принять эту ситуацию и жить дальше. Но как это сделать ни отец, ни сын не знали.  Лиза всегда с раннего детства знала, чего она хочет и всегда добивалась своего. Родным нравилась её целеустремлённость, но сейчас  в этой ситуации это её качество могло сыграть с ней злую шутку. Саша очень волновался за дочь и видел как переживает за неё Сева. Он понимал, какое тяжёлое испытание выпало на долю его детей, и муки совести терзали его доброе сердце.

 Ему очень хотелось помочь им  снять тяжёлый груз с их юных сердец и хоть немного облегчить их страдания. Но как это сделать, он не знал. Они ещё долго сидели с Севой и разговаривали, и чем больше Саша узнавал своего сына, тем больше он гордился им и был счастлив, что он узнал о его существовании.

Им не хотелось расставаться, но Саша сказал, что очень волнуется за Лизу, и они решили позвонить Тане и узнать, смогла ли она призвать Лизу к разуму. Таня очень обрадовалась, когда услышала Сашин голос. Она сказала ему  о том ,что пыталась поговорить с Лизой, но её попытка только всё испортила, и теперь Лиза ушла от неё, и она не знает где она.  Саша ещё больше расстроился, услышав эту новость и он предложил Севе отправиться к ним домой и там решить, что делать дальше. Но Сева смутился, сказав, что не уверен в том, что в семье Шапиро он будет как прежде желанным гостем. Саша заверил его в обратном, и они поспешили на поиски Лизы, надеясь, что она возможно вернётся домой.

 

 

Но когда они пришли, то застали плачущих Любашу и бабушку Соню. Они рассказали им о том, что Лиза задумала. Когда Саша услышал план дочери, кровь прилила к его лицу. Он только сейчас понял, что может произойти настоящая катастрофа. Всё Лизино будущее стояло под угрозой.  Её учёба в университете, её будущее фигуристки и не только её, но и Севы, ведь и его карьера была под угрозой.  Сева сидел, низко опустив голову. Только что приобретённое чувство счастья  от того, что у него есть отец, немного поблекло. Он очень переживал за Лизу, зная как она непредсказуема.

Любаша тоже очень переживала за сестру, но, зная какая Лиза упрямая, уже не надеялась отговорить  её от плана, который она задумала. Надеясь, что немного одумавшись и побыв одна в чужом  городе, сестра вскоре вернётся к родным, и всё станет по прежнему. А пока она уговорила отца и бабушку дать  Лизе немного денег на дорогу и проживание в Киеве. Саша отправился в сберегательную кассу и, сняв все деньги, имевшиеся у него на счету, отдал их Любаше. На следующее утро она, созвонившись с Лизой, договорились о встрече.

Когда Сева поздно вечером вернулся домой, мать ещё не спала. Анна с нетерпением ждала сына и очень волновалась.  Она очень боялась, что Сева совершит какой-то опрометчивый поступок и, находясь в эмоциональном состоянии, наделает глупостей. Как же плохо знала она своего сына.   Сева был морально выжат, видно было, что события последних дней выжали из него все соки, но в глазах его светился  какой-то неизвестный матери доселе огонёк.

Какой-то едва уловимый лучик надежды освещал его лицо, и Анна немного расслабилась. Сева зашёл на кухню, где сидела мать, и поздоровался.  Мать предложила ему поесть, но Сева отказался и вдруг произнёс: “Я  ужинал у отца“.  Анне показалось, что она ослышалась, и от этих слов почва ушла у неё из под ног.

 Но сын смотрел ей в глаза и она поняла, что он не шутит.  Анна решила не задавать ему никаких вопросов, надеясь, что Сева сам расскажет всё, что найдёт нужным, как было всегда в их отношениях.  Севу всегда удивляло то, что мать почти никогда ни о чём его не спрашивала, давая ему таким образом самому решать, что он хочет ей рассказать. Он не понимал, было ли это равнодушие или полное доверие к сыну.  Он часто наблюдал, как в доме семьи Шапиро взрослые всегда спрашивали у детей как их дела в школе и на тренировках, но у них дома было по другому, и Сева привык к этому.

 

 

 Вот и сейчас, в такой  важный для Севы момент, когда он нашёл, наконец, своего отца, мать лишь смотрела на сына ничего не выражающим взглядом.

Сева сам не понимал, хочет ли он, после всего, что по вине матери произошло в его, в их жизни,  быть с мамой до конца откровенным. Только сейчас он начинал понимать, как многого лишён был в жизни: внимания, теплоты, заботы и любви, всего того, что так необходимо детям.  Только сейчас, став уже взрослым и пройдя через все испытания последних дней,  он ощутил, как был по сути одинок все эти годы и только в окружении Лизы и её  замечательной семьи он чувствовал себя по настоящему счастливым.  Сева подумал о том, что всегда гордился своей мамой. Её трудолюбием, её одержимостью  музыкой, её талантом и успехами.  Он всегда находил оправдание её постоянным отсутствием интереса к его жизни, и его увлечению, и успехам в фигурном катании, словно это было не так важно и второстепенно по сравнению с музыкой, которой жила мама.

Но даже сейчас, сидя напротив матери после всего произошедшего, он не чувствовал к ней ни ненависти, ни злости. Он поймал себя на мысли, что вообще ничего к ней не чувствует. Эта пустота, вдруг внезапно его охватившая, даже напугала его .

 Сева понял, что они с матерью  по сути совсем чужие люди, которые на протяжении многих лет проживали параллельно свои жизни. Ему даже стало жаль мать, которая возможно не изведала  в своей жизни это замечательное чувство: любить и быть любимой.

А сейчас, сидя напротив матери и глядя в её глаза, Сева сказал: “Я был у отца“ . Он видел, как молниеносно менялся её взгляд. Вначале она удивлённо посмотрела на него, словно не понимая, о ком идёт речь, но потом он увидел в её глазах разочарование, будто бы она услышала то, чего не хотела услышать.

 Вдруг у Севы промелькнула мысль: возможно это ревность, и мать не хочет, чтобы у них сложились добрые отношения с отцом?”.

Только теперь Анна начала понимать, что все эти годы, общаясь с семьёй Лизы и часто бывая в их доме, Сева знал своего отца возможно лучше, чем его знала Анна. Она почувствовала укол ревности, чувства раннее не испытанного ею.  Ей стало страшно от мысли, что возможно теперь, когда Сева нашёл своего отца и их отношения складываются так хорошо, над ней нависла угроза потерять сына. Она только сейчас  отдала себе отчёт в том, что он единственное важное существо в её жизни.

 

 

Анна не была уверена в том, что сын сможет её простить .

Сева очень устал. Он больше ничего не хотел говорить матери, понимая что все слова сейчас напрасны. Прошлое уже было не изменить. Сейчас его больше волновало, что будет с Лизой.

 Её план уехать из города очень взволновал его. Хорошо зная настойчивость Лизы, он понимал, что она добьётся своего и вряд ли вернётся обратно.  Оставалось только надеяться на лучшее. Сева пожелал матери спокойной ночи и пошёл в свою комнату. Войдя туда, он смотрел на стены и полки, увешанные фотографиями Лизы и их победными кубками и медалями. Столько ярких, замечательных воспоминаний и побед связывало их. Какими многообещающими были их совместные планы на будущее и каким безоблачным оно представлялось им.  Сева прилёг на кровать, но сон не брал его. Мысли его перескочили на отца. Он с теплотой подумал о том, какое это великое счастье иметь такого отца. Он вспоминал моменты, проведённые в доме у Лизы. Как внимательны были все члены семьи друг к другу, как тяжело переживали смерть Лизанькиной матери.  Каким мрачным и подавленным ходил тогда дядя Саша. Сева отдёрнул себя. Он понял, что уже никогда не будет называть так этого замечательного человека. Как многому хорошему и полезному может он научиться у него. А главное, он знал, что теперь всегда и во всём сможет на него положиться.

Эта уверенность окрыляла его и делала его счастливым. Сева вспомнил, как однажды услышал от Лизиного дедушки такие слова: “Счастье - это когда ты идёшь домой и знаешь, что тебя там ждут“. Он только сейчас оценил глубокий смысл этих слов. Он  всегда знал, что ему рады в этом доме, но сейчас уверенность  в этом  окрыляла его  по настоящему. Уже засыпая, Сева мысленно пожелал отцу спокойной ночи, и улыбка озарило его уставшее, но счастливое лицо.

Утром  его разбудил телефонный звонок. Сева подскочил и помчался к телефону, надеясь,что это звонит Лиза.

Но  он ошибся, это была Любаша. Она сообщила Севе о том, что Лиза через два дня уезжает в Киев, и сказала, что если он хочет увидеть её перед отъездом, то может найти её по адресу, который она ему тут же продиктовала.  У Севы с утра была лекция в университете, и он решил сразу после этого пойти по адресу,где находилась Лиза. Когда он подходил к университету, то ещё издали увидел знакомую фигуру. Лиза шла быстрой походкой в направлении главного корпуса университета.

 

 

Вид у неё выл такой деловой и решительный, что Сева даже немного удивился. Он никогда не видел её такой. По её лицу было видно, что она настроена очень серьёзно.

Сева догнал её и попробовал заговорить с ней так, как будто бы ничего не изменилось в их жизни. “Привет Лизок, как ты?” - спросил он дружеским тоном. Лиза вздрогнула, услышав его голос и не останавливаясь пошла дальше.

Севе ничего не оставалось, как последовать следом за ней.  Он пошёл за ней в административное здание  и очень удивился, почему Лиза пришла сюда.  Он предпринял ещё одну попытку поговорить с ней.  Она остановилась и, посмотрев на него совершенно чужим, отсутствующим взглядом, сказала: “Если ты ещё  не знаешь, я уезжаю в Киев, а здесь я потому, что хочу взять Академический отпуск“. От этих слов у Севы кровь прилила к лицу. Не сдержавшись, он громко сказал ей: “Ты что творишь, у нас на носу сессия и соревнования, ты не можешь так поступить с нами“.  “А нас больше нет, братик“, - язвительно сказала она, а потом подумав добавила: “Зато теперь у тебя есть папа, наслаждайся“, - бросила она ему в лицо и вошла в деканат, плотно прикрыв за собой дверь. Сева так и остался стоять, ноги у него подкосились, и он не мог сдвинуться с места.  Он не ожидал от Лизы таких жестоких слов, он знал её доброй, нежной, умеющей сопереживать чужому горю.

Но сегодня она предстала перед ним совсем в другом образе, и этот образ шокировал его и больно ранил. Через несколько дней она уехала из Одессы, где родилась и выросла, где жили близкие ей люди, которые её очень любили и которых всегда любила она. Сева так и не видел её больше до отъезда, и прошло много времени с тех пор, прежде чем они  вновь встретились...

 

Поймёт не тот, кто много видел..., а тот, кто много потерял…

Простит не тот, кто не обидел..., а тот,  кто многое прощал...

И  счастья встречи не узнает, кто расставаньем не дышал...

Лишь тот, кто многое теряет, тот цену многому познал.

 

 

 

конец второй части