У Сени была мама. У мамы был единственный любимый сын Сеня. В самом  факте существования подобной семьи нет ничего особенного. Просто семья: мама и сын. И более ни одной родной души на белом свете. Мила (так звали маму) родила Сеню на пороге собственного сорокалетия, без мужа. В семидесятых, в Союзе, таких мам называли «позднеродящими». Женщина довольно рано лишилась родителей, поддержки ей никто не оказывал; все заботы о воспитании и содержании сына легли на её хрупкие женские плечи. Мужчин в её жизни больше не случилось. Отец ребёнка бесследно исчез в неизвестном направлении; сыном он никогда не интересовался. Сеня также благополучно забыл о его существовании. Ему вполне хватало мамы, окружившей сына безмерной заботой и вниманием.

   Любовь Милы к сыну была безгранична: душа и сердце еврейской мамы принадлежало исключительно Сене. Она трудилась в районной поликлинике гинекологом, слыла прекрасным диагностом, чутким и внимательным врачом.  Милу ценили и уважали коллеги, помнящие ещё  её отца Милы — добрейшей души профессора медицины Иосифа Марковича. Зарабатывала мать-одиночка немного, отказывая себе во всем, но чудом изыскивая  средства для покупки сыну модной импортной одежды, качественных продуктов. Сеня вырос здоровым, красивым молодым человеком. Хорошистом окончил среднюю школу и год пробездельничал, ожидая призыва в армию.  Мила, остро и болезненно ощутив развал Союза, испугавшись перспективы солдатской службы единственного чада, в одночасье бросила любимую работу, квартиру и крепко взяв за руку Сеню, прихватив полупустой чемодан в другую, спешно уехала в Израиль.

   Земля Обетованная встретила их ясным небом, ярким солнцем, необычным ароматом цветущих пальм. Дальние родственники - старожилы сняли им недорогое жилье в одном из уютных зеленых городков Галилеи. Мила, едва окончив ульпан, устроилась работать в дом престарелых. Лет ей уже было под шестьдесят, возраст, который не позволял задумываться о карьере врача. Сеня тоже не сидел сложа руки, подрабатывая на ремонте квартир. Он неплохо зарабатывал:  помог маме купить и обставить квартиру. Общие знакомые, наблюдая со стороны, по-хорошему завидовали их добрым отношениям, сердечной заботе друг о друге.

   Сеня отслужил, как положено, в боевых частях три года. Во время его службы Мила потеряла покой и сон, ежечасно связываясь с сыном. Друзья-солдаты, командиры посмеивались над проявлением столь гипертрофированной заботы, но Сеня не обращал внимания.  Мама всегда находилась в курсе его дел. На выходные из армии Сеня торопился домой к маме. Мила встречала его радостной улыбкой у стола, покрытого нарядной скатертью и заставленного всевозможными вкусностями.

   После армии, сильно огорчив маму, Сеня решил — учиться не пойдёт. Он трудился на разных работах, прилично зарабатывая. Красивый молодой человек знакомился с девушками, встречался, но серьёзных отношений избегал. Любые разговоры о возможной женитьбе обрывал сразу. Девушки, рассчитывавшие на партию с приличным еврейским парнем,  немедленно  отправлялись  в отставку. Сеня объяснял маме просто: «Я ещё не созрел для опеки над кем-либо, а мне вполне хватает твоей заботы".

   Так прошло несколько лет. Всё складывалось  хорошо, но Сеня затосковал. Друзья, уехавшие в Канаду, настойчиво звали его переехать, обещая просторы, выходящие за рамки небольшой маминой квартиры и маленького Израиля, суля отличную охоту, рыбалку, весёлое  времяпровождение. Не желая оставлять маму, Сеня какое-то время отнекивался, но, потом, всё же решился на переезд. У него состоялся тяжёлый разговор с мамой. Сеня, эмоционально  жестикулируя,  разъяснял  Миле  мотивы,  побудившие  его  принять нелегкое решение. О прелестях рыбалки и охоты благоразумно умолчал, нажимая на проблемы безопасности в Израиле, обещая непременно забрать маму «в тот момент, когда он встанет на ноги».  Мама  со  слезами  отпустила  Сеню,  заручившись его клятвой приезжать к ней, на первых порах, хотя-бы раз в год.

   В Канаде поначалу Сене пришлось нелегко. У него долго не получалось оформить рабочую визу. Однако со временем все устроилось: друзья посодействовали с работой и жильём. Рыбалка, охота, путешествия на машине по необъятным просторам Канады серьёзно увлекли Сеню. Мила, продолжая работать в доме престарелых, каждый месяц аккуратно высылала ему деньги на аренду квартиры. Сеня маму не забывал — они каждый день общались по скайпу.

    Видеотрансляции стали для Милы главным стимулом в жизни, а целью — воссоединение с сыном. Через три года впервые она приехала к сыну в гости. Сеня, взяв отпуск, все время проводил с мамой. Она готова была переехать, но Сеня не торопился...  Узнав о сложном и затратном процессе оформления спонсорства для престарелой мамы, он пришёл к выводу, что стоит немного обождать. Появившаяся в его жизни невеста настаивала на несвоевременности переезда Милы в Канаду. На том и определились: навещая сына раз в год, Мила, продолжая работать,  материально  помогала  молодой  семье встать на ноги. Сеня с женой приобрели дом, в котором маме выделили небольшую комнату с голубыми шторами с отдельным душем. Комнату обставили белой мебелью фирмы "IKEA". Годы шли: маме стало тяжело летать за океан. Следовало бы определиться с окончательным переездом мамы, но вот незадача - Сеня  с женой решили  развестись.  Дом  пришлось  продать.  Желание перевезти маму улетучилось у Сени одновременно с передачей ключей новым хозяевам. Куда теперь перевозить маму, если сам остался без жилья? Мила предлагала продать свою квартиру, переехать в Канаду к сыну, резонно объясняя, что она нуждается в помощи на старости лет. Сеня, отводя глаза от экрана скайпа, стыдливо отмалчивался. Он утвердился во мнении, что лучше ничего не затевать. Так проще и удобней и... дешевле. Что поделать, если с продажей дома, в котором располагалась красивая мамина комната, обставленная новой мебелью, исчезла сама идея их счастливого воссоединения. Охотно принимая заботу о себе, заботиться о ком-либо всерьёз Сеня приучен не был. Сама мысль, связанная с хлопотами переезда Милы в Канаду, ввергала его в мрачное уныние.

    В один из дней, Сеня получил известие от дальних родственников о том, что здоровье Милы ухудшилось — она уже не могла жить одна — срочно нужна сыновья помощь. Сеня и  сам  стал замечать, как ослабела мама. Они не виделись долгих пять лет. Последние месяцы их общение сводилось к дежурным вопросам о здоровье.

    Разговоры о переезде перестали быть актуальными и сошли с повестки дня. Мила не спрашивала — сын не отвечал.  Родственникам он обещал немедля прилететь и решить вопрос  с  мамой на месте. Приехать он не смог, не получилось. Сеня лихорадочно обзванивал  друзей и знакомых с просьбой помочь определить Милу в дом престарелых. Его стыдили, он, выдумывая на ходу нелепые препятствия, мешающие ему приехать, настойчиво продолжал обзвон.

   Добрые люди, при помощи социальных служб, помогли определить Милу в тот же дом престарелых, в котором она честно отработала почти два десятка лет.

   На похороны мамы Сене удалось вырваться. На кладбище собралось совсем немного людей: с трудом набрали миньян. Сеня читал кадиш и плакал. Присутствующие избегали общения  с ним: шиву  он  сидел  в полном одиночестве, разглядывая семейные фотоальбомы и вытирая слезы. Среди маминых вещей он обнаружил пухлый пакет с завещанием на квартиру и внушительной суммой заботливо уложенных в пачку канадских долларов. Рядом с конвертом Сеня заметил пожелтевший листок со списком необходимых вещей, подготовленных мамой для переезда в Канаду. Все вещи были аккуратно сложены в два запылившихся чемодана в углу маминой спальни. Дочитать до конца бумагу он не смог...

   Вступив  в  наследство,  спешно  продав  квартиру  и  поставив  маме памятник, Сеня вернулся в Канаду, увезя с собой на память из маминых вещей лишь то, что значилось в списке Милы под номером один - Сенин детский фотоальбом.

 

© Михаил Гурджи

*****************