Таким образом, отец получил высокую должность, но театра ещё не было, его лишь предстояло создать практически «с нуля». Довоенное здание ТЮЗа на улице Свердлова, 18, недалеко от Южного вокзала, находилось в плачевном состоянии. Оно частично пострадало во время войны, к тому же долго не использовалось и пришло в упадок. Отец, с присущими ему энергией, профессионализмом, организаторскими способностями немедленно взялся за дело. Надо было и здание привести в «божеский» вид, отремонтировать сцену и зрительный зал, и о комплектовании труппы подумать, подобрать режиссеров, художников, оформителей, костюмеров, рабочих сцены, решить вопросы с репертуаром и ещё тысячи срочных и неотложных дел. И, наконец, приступить к созданию первого спектакля на сцене обновленного ТЮЗа. Ведь согласно плану новый Харьковский ТЮЗ должен был поднять занавес на зимних каникулах в январе 1948 года, открыв свой первый сезон спектаклем по пьесе-сказке Самуила Маршака «Двенадцать месяцев».

Отвлекусь ненадолго от дел театральных и расскажу о важном событии в нашей семейной жизни летом 1947 года. Сразу после окончания войны отец начал искать через Красный Крест,  занимавшегося всеми вопросами эвакуированных, свою младшую сестру Сусанну, от которой очень давно не было никаких известий. Он полагал, что она была эвакуирована из Ленинграда вместе с Публичной библиотекой им. Салтыкова-Щедрина, где работала до войны, в город Мелекесс Ульяновской области. Но после длительных поисков удалось выяснить, что она не успела вовремя выехать из города, оставалась в Ленинграде, пережила блокаду и даже живёт по старому адресу.

Мы все очень хотели побывать в Ленинграде: там, в Доме ветеранов сцены (ДВС), жили мои бабушка Татьяна Борисовна Либакова-Рамина и дедушка Яков Маркович Любин-Либаков, и они давно приглашали нас к себе в гости.

В Ленинграде, в Военно-морском инженерном училище им. Ф.Э.Дзержинского, учились мои старшие братья (от первого брака отца) Азат и Али. Так что причин для поездки в город на Неве было много. Только в то время добраться в Ленинград из Харькова было нелегко: прямого поезда Харьков-Ленинград не было, надо было делать пересадку в Москве, а это было весьма непросто, рассказывали, что иногда приходилось сутками находиться на вокзале, чтобы «закомпостировать» билет и попасть хоть на какой-нибудь поезд, которые ходили очень нерегулярно. И, наконец, когда летом 1947 года ввели прицепной вагон «Харьков-Ленинград», мои родители немедленно этим и воспользовались. Папа взял краткосрочный отпуск, и мы втроем поехали.

Правда, на практике оказалось, что этот «прямой» вагон был не совсем прямым. Утром поезд прибыл в Москву на Курский вокзал, где наш вагон прицепили к небольшому, видимо, маневровому, паровозу и перегнали на Ленинградский вокзал. Там его поставили на запасной путь и только к ночи должны были прицепить его к поезду на Ленинград. Но мои родители решили использовать этот день для «просвещения» сына. Папа, который неплохо знал Москву, устроил для нас с мамой замечательную экскурсию по столице: мы спустились в метро, походили по улицам, побывали на Красной площади, посмотрели смену караула у Мавзолея, а потом несколько часов провели в Третьяковской галерее, где родители рассказали мне много интересного про сюжеты картин и их создателей. Мама прекрасно разбиралась в живописи и много знала о жизни и творчестве русских художников.

Усталые, но довольные, добрались мы вечером до Ленинградского вокзала, разыскали свой вагон, а вскоре его прицепили к поезду на Ленинград, и днем мы уже были на месте. Я помню, что встречал нас на вокзале дедушка, который был уже в весьма солидном возрасте для того времени - 76 лет, но у него ещё были силы встретить дочь, зятя и внука, проехав через полгорода на общественном транспорте.

Моё первое знакомство с городом на Неве началось с Дома ветеранов сцены, расположенного на Петровском острове. У самого устья реки Малая Невка, там, где она впадает в Финский залив, расположился красивый дом, выкрашенный в желтый и белый цвета. На фронтоне - надпись «Дом ветеранов сцены им. М.Г.Савиной».

В вестибюле этого дома, главного корпуса ДВС, установлена доска из белого мрамора, на которой золотыми буквами выбита надпись: «Убежище для престарелых артистов — не богадельня, а дом отдыха до конца жизни художников сцены, которые за право этого отдыха заплатили вперед, отдав все силы, нервы, здоровье на служение искусству. В этом убежище они должны найти покой и нежное, бережное отношение за свои труды. М.Савина». Мария Гавриловна Савина — основательница ДВС, но о ней подробгый рассказ будет позже.

Поднявшись по красивой мраморной лестнице на второй этаж дома, может возникнуть ощущение, что ты попал во дворец какого-то вельможи, или, по крайней мере, в музей: вдоль стен - старинная мебель красного дерева, на стенах — картины, фотографии актеров в ролях, в витринах - фарфор и хрусталь известных фирм, старинное серебро, на полу — мягкие ковры. И так было, напоминаю, в 1947 году, когда прошло всего два года после окончания кровопролитной войны и страна лежала ещё в руинах, лишь начав серьёзно залечивать раны, нанесённые ей войной.

В этом оазисе тишины и какого-то благоговения, в этом «доме отдыха до конца жизни», и жили несколько десятков престарелых актеров и актрис, в числе которых были и мои бабушка и дедушка. Это очень необычное «заведение», к рассказу о котором я ешё неоднократно буду обращаться, т.к. после той памятной поездки летом 1947 г. я еще семь раз на летних каникулах бывал в ДВС, вплоть до 1954 года, после 9-го класса.

А вскоре произошла встреча брата и сестры — моего отца и Сусанны Казакевич - после двадцатилетней разлуки, а я впервые познакомился со своей тётей Сузей, с которой затем поддерживал тёплые отношения до конца ее жизни. Она жила в Ленинграде на ул. Володи Ермака (бывш. Упразднённый пер.) в квартире, которая раньше полностью принадлежала ее бывшему мужу И.Е.Казакевичу, известному врачу-ортопеду. В послевоенное время это была коммуналка, в одной из комнат которой жила Сусанна, а в другой - мать с дочерью (старшая, Софья Кавицкая, была племянницей Казакевича).

Тогда же мы повидались с моими братьями Азатом и Али, которые вскоре оканчивали «Дзержинку», учёба в которой была прервана из-за войны. Об их участии в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной я подробно рассказал в семейной хронике «Всемирная история одной семьи», опубликованной на сайте «Круг интересов».

  В том же 1947 году тётя Сузя в конце лета приезжала к нам в Харьков. Отец купил три путёвки — маме, тёте и мне - в дом отдыха "Коробовы Хутора", в очень живописном месте в сосновом бору, на берегу Северского Донца. Он хотел, чтобы Сусанна после блокадной "диеты" полакомилась украинскими овощами и фруктами, но они после длительного голода в блокадном Ленинграде ей не подходили, и у неё начались проблемы с желудком.

Но вернемся к Театру юного зрителя, открытие которого к концу года ожидала вся театральная общественность города. Заканчивался ремонт здания, в зрительном зале устанавливали ряды стульев, с помощью высоких лестниц повесили красивый плюшевый занавес, на сцене стучали молотки рабочих сцены, монтирующих декорации волшебного леса для премьеры... Пахло свежей краской, свежеструганными досками и ещё чем-то приятным. Праздничная атмосфера чувствовалась на каждом шагу. В местной газете «Красное знамя» к предстоящему Новому, 1948 году сделали подборку шуточных телеграмм-пожеланий. Среди них была и «телеграмма» отцу. Я запомнил ее: «ХАРЬКОВ ТЮЗ ДИРЕКТОРУ ЗАИР-БЕКУ ЖЕЛАЮ В ПРЕДСТОЯЩИЕ 12 МЕСЯЦЕВ УВИДЕТЬ ВАШИ ДВЕНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ тчк ДЕД МОРОЗ». Сглазил, видимо, Дедушка Мороз, не дал насладиться харьковской детворе приключениями девочки и братьев-месяцев в волшебном лесу. Дело в том, что в самом начале 1948 года вышло правительственное  постановление о переходе всех государственных театров, в том числе и детских, на самоокупаемость. Отсутствие государственной дотации означало, что театр не сможет существовать в этих финансовых условиях и должен был закрыться. Так и неродившийся театр для детей и юношества вынужден был прекратить своё существование. Можно себе представить, какой это был удар для моего отца!

(фотографии из личного архива автора)

продолжение следует

           Комментарии

Софа 03.11.2024     13:08          Как всегда, замечательная и непростая история семьи со множеством интересных подробностей и уникальных фото из первых рук. Какой колоссальный труд и какая необыкновенная память у автора.

Рита   04.11.2024   10:30      Как всегда очень интересно и познавательно. Это не удивительно. Видеть и быть участником таких событий и жизненных ситуаций ,многое и многому учит,а если есть талант выразить это словами дорогого стоит. Жду следующих повествований.

Сергей  04.11.2024  14:21   В детстве, глядя на портрет прадеда, висевший на стене в доме моего деда Азата, я спрашивал с некоторой регулярностью (не потому, что забывал, но это была часть "игры"), кто это. И начинался рассказ о прадеде, директоре театра в Харькове. Я понятия не имел, где находится Харьков (в 5-6 лет), и сам прадед был для меня фигурой таинственной и загадочной. И о Якубе я совсем не знал. Уже спустя годы, когда мы вместе с Якубом восстанавливали историю семьи, я наконец-то удовлетворил свое детское любопытство. Но меня всё время преследовала мысль: мы ищем всё про прадеда, про его родителей, про родителей его родителей, про родственников его родителей и прародителей, а вот о самом Якубе я по-прежнему знаю очень немного. И вот теперь Якуб рассказывает мне в этой саге о себе. И это очень интересно и важно и мне, и уже моему сыну. И будет важна сыну или дочери моего сына, чтобы не прерывалась связь времен.

Ваш комментарий появится здесь после модерации

Ваш email-адрес не будет опубликован