Зажжённые свечи и скорбная тишина. Во Франции объявлена минута молчания. Минута молчания и горестных слёз – чем ещё можно выразить скорбь о невинно погибших жертвах очередного зверского теракта? Одержимый дьявольскими силами исламского экстремизма безжалостный и озверелый зомби крушит хрупкие человеческие тела, давит их колёсами тяжёлого грузовика, расстреливает из автомата всех подряд без разбора: беззащитных мужчин, женщин, детей, пришедших в Ницце на фейерверк в честь национального праздника страны. Исламское государство совершило очередной кровавый теракт в череде подобных, снова умножив число человеческих жертвоприношений своему ненасытному Молоху. Число этих жертв в мире только в нынешнем, едва начавшемся, столетии достигает по приблизительным оценкам многих десятков тысяч. При этом до сих пор не создано даже единого международного мониторинга терактов, хотя это прямая обязанность Организации объединённых наций. Впрочем, разве можно ожидать чего-то толкового от этой одряхлевшей и бесполезной структуры? А что можно ожидать от правительств европейских стран? Очередного выражения скорби и соболезнований? Призывов к бдительности? И ещё объявлений минут молчания. Молчания ягнят. Молчания в ожидании и страхе перед следующими террористическими атаками. Почти после каждой такой атаки сообщается о том, что спецслужбам было известно об их подготовке. Естественный вопрос: если было известно, то почему не предотвратили? Впрочем, о предотвращённых терактах сообщается тоже. Действительных или мнимых – трудно сказать. Такие сообщения не впечатляют. Впечатляют только совершённые теракты. Поэтому вопросы к спецслужбам остаются. Также как остаются вопросы к правительствам и контролируемым ими СМИ. Похоже, что основной заботой СМИ является предотвращение не терактов, а правдивой информации о реальном положении дел с распространением исламского экстремизма в христианском мире. В большинстве сообщений криминальной хроники о насильственных действиях отсутствует информация о национальной и религиозной принадлежности преступников. Если, конечно, это касается лиц, исповедующих ислам. Умалчивается это из благих побуждений, дабы не разжигать межнациональную и межконфессиональную вражду. Впрочем, если преступления совершаются выходцами из стран Восточной Европы, не мусульманами, то об этом сообщается подчёркнуто открыто, не опасаясь разжигания межнациональной вражды. Разумеется, все меры по противодействию ксенофобии являются разумными и обязательными для всех правительственных структур, облечённых ответственностью за жизни и судьбы миллионов людей. Но это противодействие не должно быть односторонним. Если ксенофобия проявляется со стороны тех, например, которых радушно и гостеприимно приютила у себя благополучная Европа, по отношению к её коренному населению, то такая ксенофобия должна встретить не менее решительное противодействие. Пресловутая толерантность должна, наконец, обрести разумные границы. Конечно, нельзя допустить, чтобы каждого мусульманина воспринимали как террориста. К религиозным убеждениям каждого отдельного человека следует относиться с уважением. Несомненно, есть масса людей, исповедующих ислам, в том числе живущих в странах, где господствуют иные конфессиональные устои, и являющихся при этом полезными членами общества, вносящими ценный вклад в культуру, науку, экономику этих стран и, главное, толерантных к окружающим их иноверцам. Бережное и уважительное отношение к таким людям является священным долгом каждого цивилизованного человека. Однако разумным ли является ущемление прав коренного населения в угоду религиозным воззрениям тех, кого приютила у себя любвеобильная Европа? Разумно ли отменять традиции и нравы хозяев, только опасаясь оскорбления религиозных чувств гостей? Запрет на христианские или иные немусульманские символы, отказ от традиционных праздников и национальных блюд в угоду гостям – разве это не оскорбление религиозных чувств хозяев? Если это не оскорбление, то это покорность, молчание ягнят. Следует ли в угоду гостям осуществлять массовое строительство мечетей, по количеству и размерам превышающим традиционные храмовые здания? Наверное, правильнее было бы соблюдать при этом разумную гармонию. Поощрение мусульманских религиозных культов было бы целесообразным, если бы в мечетях активно проповедовалась бы толерантность к иноверцам и воинственная непримиримость к исламским экстремистским течениям, прежде всего, к терроризму. Много ли можно услышать сегодня с амвонов мечетей проповедей с решительным осуждением терроризма, где бы звучали освящённые именем Аллаха проклятия в адрес «слуг шайтана» - игиловцев? А ведь такие проповеди должны быть слышны, причём не только прихожанам, но и широкой общественности. На самом деле всё происходит совсем наоборот: вновь построенные, зачастую на средства налогоплательщиков, мечети становятся штабами по вербовке боевиков и организации терактов. Что-то коренным образом изменить сегодня крайне проблематично. Время безнадёжно упущено. Точка невозврата давно пройдена. Переломить ситуацию можно лишь только непопулярными и крайне нежелательными действиями, но альтернатива таким действиям не менее губительна. С каждым днём мы загоняем себя всё дальше в угол. В этом углу мы молчим, как ягнята, смирившиеся со своей бараньей судьбой.